Полное собрание творений. Том 8

Великодушные мои сотрудники за мою безмездную и ревностную службу совместно с ними собрали между собою по сто рублей для взноса за келию и первое обзаведение. Один из них, Д. Н. Лебедев [261], снабдил меня лесным материалом, необходимым для перестройки и ремонта домика.

С 1873 года в безмолвии келейном я свободнее стала заниматься духовною литературой, участвуя в разных редакциях: в «Страннике» [262], в «Вестнике народной помощи» (часто за редактора) [263], в «Варшавском дневнике» [264], в ж<урнале> «Благовест» [265], в «Новороссийском телеграфе» [266], в «Мирском Вестнике» [267], в редакции А. А. Гейрота «Чтение для народа и солдат» [

268], в «Церковном вест{стр. 292}нике» [269]. В народных журналах отличаются большие статьи: жизнеописания Св. Стратилатов Андрея, Феодора, Саввы [270]; Св. Иоанна Воина [271]; «На страже у гроба Господня» [272]; «Мария пустынница Олонецкая» [273]. Беседы: «Великий пост — духовный мост» [274]; «Беседа о разуме и откровении» [275

]; «О сверхъестественных явлениях» [276] и другие [277]. Много отдельных брошюр напечатано редакцией «Народных журналов» без моей уже подписи и продавались по столичным часовням [278].

В 1877 году была издана драматическая поэма «Юдифь» [279], по библейскому тексту под прежним именем Елизаветы Шаховой. Еще в рукописи «Юдифь» была читана на нескольких литературных любительских вечерах в Варшаве и Вильно, в С.-П<етер>бурге. Многие любители предполагали поставить ее на частную сцену, но не нашлось желающих принять на себя роль главной героини. По издании автор получил несколько одобрительных отзывов от авторитетных лиц. На вопрос мой одному литератору-рецензенту: «почему печать прошла молчанием об изданной поэме?», он отвечал: «о Вас надо говорить или слишком много, или молчать». В светских журналах были помещены под псев{стр. 293}донимом большие статьи: «Родимое пятно» [280]; «Исповедь отчаянного» [281]; повести: «О современной критике» [282]; открытое письмо графу Л. Н. Толстому [

283] от моего настоящего имени. В рукописях остается повесть «Суженного конем не объедешь» [284]; семейный сборник московских людей шестидесятых годов под заглавием «Непадающие звезды» [285]; сверх того не один том стихотворений и поэм [286].

Заканчиваю мой сокращенный Автобиографический очерк, минуя, может быть, знаменательные подробности, характеризующие мой нравственный облик. Если просвещенное общество современных любителей отечественной литературы отнесется к автору-старице многотомной скрижали с академической медалью (как выражено мною в юбилейном стихотворении к незабвенному Я. К. Гроту) [287] с таким же внимательным участием, как за полвека тому назад отнеслись представители тогдашней Российской Академии к небольшой тетрадке детских стихов подростка, тогда пожизненный труд первой из русских писательниц, поработавшей верно и неутомимо чуть не от начала и до конца века (1834–1894 гг.) на словесной ниве к чести и пользе своей родины, будет взыскан и оценен.

Елизавета Шахова — монахиня Мария.

Г. Новая Ладога. Успенский ж<енский> мона<стырь>.

30-го октября 1894

Публикация и комментарии Е. М. Аксененко.

{стр. 294}

Деловая переписка

святителя Игнатия Брянчанинова

В этом разделе впервые публикуются письма архимандрита Игнатия некоторым адресатам, относящиеся к периоду его настоятельства первоклассным монастырем Сергиева пустынь. Период тот в жизни Владыки связан с многочисленными трудностями, которые ему требовалось преодолеть, чтобы привести в надлежащий вид расстроенную обитель, благоукрасить ее и наладить в ней спасительный монашеский лад жизни братии во Христе. Поистине лишь подвигом — и никак по-другому — не назвать служение известного всей столице Сергиевского архимандрита, сумевшего своей благожелательностью и своей культурой общения с самыми громкими талантами из среды художников, музыкантов и архитекторов привлечь их к сотрудничеству с монастырем для обогащения церковного искусства. Вместе с тем архимандрит Игнатий именно в Сергиевой пустыни проявил себя как выдающийся духовный писатель и богослов, создатель уникального двухтомного труда «Аскетические опыты», утвердился в прямом своем отстаивании жизненности святоотеческого наследства.