Полотно судьбы

Тела погибших во время ночного покушения норденцев разрубили на куски, затем наступила очередь живых. Четвертование – один из мучительнейших видов казни, хуже только смерть с помощью кола, но она слишком долга, а громадное войско не может несколько дней стоять на одном месте. Норденцы умерли в страшных мучениях, но ни один не попросил о милости.

– Тела отдать собакам, – велела Ули, когда казнь была закончена.

– Сестра, – сказала Аги в этот момент. – Я поняла, что именно я потеряла.

– Что?

– Троллеров. Все это время я ощущала их как часть себя, а сейчас ничего.

Ули нахмурилась.

– А ну-ка вспоминай, где они располагались! Отправимся туда! Попробуем восстановить твою власть над ними.

Но в той ложбине, где еще вчера устроилась на ночлег огромная стая свирепых чудовищ, оказалось пусто. Лишь примятая трава да следы когтей на стволах деревьев говорили, что тут кто-то был. Норды из расположившихся рядом отрядов клялись, что ничего не видели и не слышали, троллеры будто растворились в воздухе.

– Ладно, если они просто ушли, – негромко сказала Ули, закусив губу. – Но вот если они начнут нападать на всех подряд, на наши отряды к примеру…

Аги только печально вздохнула.

Но троллеры не дали о себе знать ни в этот день, ни в последующий. Никто из воинов орды больше не сталкивался с ними, как и никто из жителей Северной империи или Нордении. Болтали, что чудовища, служившие Великому Повелителю Севера, решили последовать за ним в те края, куда он отправился после смерти. Но скорее всего они просто вернулись в те логова, где прятались до начала всех нынешних событий, когда много столетий о них вообще никто не слышал. Затаились, что они прекрасно умели делать, до появления нового господина, что сумеет подчинить их себе.

Войско же моих сестер двинулось дальше, но уже через два дня дорогу ему преградила имперская армия, не очень большая, на первый взгляд, но состоящая из опытных солдат и умелых полководцев, что отличились в войне с Лорандией.

– Мы уничтожим их и даже не заметим! – заявила Ули, бросая свою армаду в бой.

Но все оказалось не так просто.

Панцирная пехота, вооруженная длинными копьями, выдержала не одну, не две, а добрую дюжину атак, заставив нападающих умыться кровью. Рыцарская конница опрокинула два отряда нордов и сама перешла в контрнаступление, так что в один момент опасность грозила даже самим моим сестрам. Но в ход пошел резерв, и неистовые норды вновь рванули атаковать, будто не зная, что такое усталость. Тысячи мечей залязгали на поле того, что летописцы позже назвали Битвой Кровавого Потока, тысячи стрел закрыли небо так, что потемнело солнце.

Контратака оказалась отбита, и орда вцепилась в противника, точно собака в шею медведя. Один наскок, второй, третий, и вот уже рыцари были вынуждены спешиваться, потому что с коня сражаться в обороне неудобно. Вот панцирная пехота потеряла свои позиции, потому что слишком мало бойцов осталось в ее рядах, да и те изнурены до предела. Истошно ржали раненые кони, тучи мух кружили над лужами крови и грудами трупов.

– Неужели всё? – спросила Ули недоверчиво, когда стало ясно, что наступила тишина.

Битва началась утром, а к этому времени покрасневшее, точно напившееся крови, солнце висело низко над горизонтом, и из леса наползал вечерний туман. Крови за этот длинный день было пролито столько, что ее ручьи стекали в ближайшую речушку. Воды ее стали багровыми до устья, до самого впадения в Баунд. Прежнее имя тут же забылось, зато новое, Кровавый Поток, прилипло намертво.

– Всё, – отозвалась Аги, выглядевшая вовсе не такой бесстрастной, как обычно.

К ним привели пленных, из всего имперского войска их набралось около сотни, остальные пали, не бежал никто. Израненные, уставшие, они смотрели на моих сестер с ненавистью, но и с гордостью, и вновь никто не просил о пощаде.

– Вы сражались отважно, – сказала Ули. – Покрыли себя славой. Поэтому приказываю вас отпустить. Вы свободны, отправляйтесь домой…

Рыцари, копейщики и лучники недоверчиво переглядывались, пока с них снимали веревки.

– Благодарим за милость, – сказал один из пленников, судя по доспехам – барон. – Но мы по-прежнему остаемся вашими врагами и вновь будем сражаться. Ведь вы пришли на нашу землю незваными и вовсе не как друзья.

– Это я понимаю, – кивнула Ули. – Отпустить их с миром.

Пленные покинули стан победителей беспрепятственно, и все добрались до Уранивала. Орда же осталась стоять на поле боя, чтобы похоронить своих мертвецов. Для нордов бросить павших просто так было равносильно предательству заветов Изора и вручению душ родичей и друзей владыке подземного мира змею Барр-Ганну.

Подобной же судьбы не желал никто. Поэтому на несколько дней все воины, кроме наиболее пострадавших в битве, стали землекопами. А когда похороны оказались закончены, наступило время для погребального пира.