Половина желтого солнца

— Будешь приезжать ко мне по выходным. Мой дом — самое подходящее место для нас, — сказала Кайнене. — Такая громадина. Папа подарил мне его в прошлом году — что-то вроде приданого, приманка для подходящего жениха, чтобы пристроить дочку-уродину. Если вдуматься, очень по-европейски, здесь-то в ходу не приданое, а выкуп за невесту. — Она затушила сигарету, не докурив. — Оланна сказала, что дом ей не нужен. Он ей и вправду ни к чему. Недвижимость прибережем для сестрицы-дурнушки.

— Не надо, Кайнене.

— «Не надо, Кайнене», — передразнила она, поведя плечом, и встала.

Ричарду хотелось вернуть ее на постель, но он не доверял своему телу, а нового разочарования не вынес бы. Иногда ему казалось, что он ничего о ней не знает и никогда не сможет до нее достучаться. Но бывало, лежа с ней рядом, он ощущал полноту жизни и уверенность, что нашел свое счастье.

— Кстати, я попросила Оланну познакомить тебя с ее революционером, — сказала Кайнене и сняла парик; короткие тугие косички делали ее лицо совсем юным, беззащитным. — До него она встречалась с князьком — хауса. Парень был спокойный, мягкий и не верил во всякие бредни, как она. А Оденигбо мнит себя борцом за свободу. Он математик, но все свободное время пишет статейки про социализм по-африкански. Оланна в восторге. — Кайнене снова надела парик и стала расчесывать; волнистые пряди с пробором посередине свисали до подбородка. Ричард любовался чистыми линиями ее худого тела, поднятой тонкой рукой.

— Социализм подошел бы для Нигерии, если строить его с умом, — заметил Ричард. — Ведь его суть — справедливая экономика, так?

Кайнене фыркнула.

— Строить социализм с игбо — гиблое дело. Здесь одно из самых любимых имен для девочек — Огбеньелу; а что оно значит? «Не отдадим замуж за бедняка». Ставить такую печать на ребенке с рождения — капитализм во всей красе.

Ричард расхохотался, и особенно его позабавило, что сама Кайнене даже не улыбнулась, невозмутимо причесываясь. Ричард представил, как будет смеяться с ней вместе еще много-много раз. Он часто ловил себя на том, что не успело кончиться настоящее, а он уже мечтает о будущем.

Ричард встал с постели и, поймав на себе взгляд Кайнене, застыдился своей наготы: вдруг за ее бесстрастным лицом прячется брезгливость?

— Я расстался со Сьюзен, — выпалил он, впопыхах натягивая белье. — Живу пока в гостинице «Принсвилл» в Икедже. До отъезда в Нсукку заберу у нее свои вещи.

Во взгляде Кайнене он прочитал удивление и что-то еще, не совсем понятное. Раздумье, быть может?

— У нас с ней не было будущего, — продолжал Ричард. Нельзя, чтобы Кайнене догадалась, что причина в ней. Еще не время.

— Тебе понадобится слуга, — сказала Кайнене. — Стирать белье, прибирать дом.

Ричарда смутил столь неожиданный переход.

— Зачем? Я и сам управлюсь, давно живу один.

Кайнене вроде и не слышала.

— Попрошу Оланну подыскать кого-нибудь.

Она достала из портсигара сигарету, но зажигать не стала. Отложив ее на ночной столик, подошла к Ричарду и обняла его. Ричард от неожиданности даже не ответил на объятие. Кайнене никогда не обнимала его так крепко, разве что в постели. Сама Кайнене тоже как будто растерялась — сразу отстранилась и закурила. Потом Ричард часто вспоминал ее порыв, и его не покидало чувство, будто в тот миг рушилась стена.

Спустя неделю Ричард уехал в Нсукку. Он вел машину не спеша, то и дело съезжал с дороги, чтобы свериться с картой, которую нарисовала для него Кайнене. Переехав через Нигер, решил завернуть в Игбо — Укву. Очутившись на земле игбо, он хотел взглянуть на место, где нашли оплетенный сосуд. Тут и там попадались цементные дома, они выглядели чужеродно среди живописных глинобитных хижин, теснившихся по обе стороны немощеных улочек, таких узеньких, что Ричарду пришлось оставить машину на краю поселка и последовать за пареньком в шортах цвета хаки, видимо привыкшим водить туристов. Звали его Эмека Анози. На раскопках он был подсобным рабочим. Он показал Ричарду прямоугольные канавы на месте раскопок, лопаты, поддоны, в которых чистили бронзу.

— Хотите поговорить с моим отцом, нашим старейшиной? Я буду переводить, — вызвался Эмека.

— Спасибо.

Жители поселка подходили и говорили: «Здравствуйте. Nno,добро пожаловать», хотя он и явился без приглашения. Ричард был удивлен, он не ожидал такого теплого приема.