Полшага до неба

Игорь увеличил изображение, приблизив ее лицо: ямочки на щеках, движения губ, взгляд мимо — на кого-то. Маард заложил вираж, выискивая собеседника Элен. Здоровенный дядька с пузом, заросшим рыжим волосом, возвышался над ней, что-то рассказывая… Звук! Не известные Маарду конструкторы умудрились и об этом позаботиться. В уши ударил шум моря, крики чаек, голоса, верещание детей, музыка. Элен беззаботно смеялась — как тогда, с ним… А глубокий мужской голос что-то втирал ей, вот только Маард не понимал ни слова. А потом… Поросшая густым волосом лапища с толстыми короткими пальцами взяла Элен за подбородок, запрокидывая голову. А вторая ручища по-хозяйски огладила пышную грудь. Элен улыбнулась.

— Маард! Отставить! — заорало в ушах.

Он едва успел отвернуть птицу от испуганного лица здоровяка, взмыть в воздух. Сан-ти-мет-ры…

«Я ж едва не убил его», — ошарашено вертелось в мозгу. А ведь он чуть не впился крепким клювом биомеханизма в лицо мужику, полностью потеряв контроль над собой.

— Маард! Сукин кот! — Джо До впал в неистовство.

Еще бы — потерять изделие за миллионы долларов из-за идиотского поведения оператора!

«Как бы меня из кресла не вытряхнул», — подумал Маард равнодушно.

— Что происходит, Маард? Куда тебя несет? Что это за мужик? — не унимался амер. — Ты под суд пойдешь! Об этом думаешь? Немедленно возвращаться на Базу-два!

— Принято, — коротко ответил Маард.

Игорь отключил все, что можно. И вновь полетел над бесконечной голубизной моря, ускоряясь. Не думать — вот что ему было нужно. Просто лететь. Скорость. Движение. Цель. Не думать. Не впускать в себя ничего. Смотреть вперед. Возвращаться.

Зеленая засветка сторожевика — той самой «Базы-2». Люди на палубе. Красный огонек контейнера. Снизить скорость.

— Цель обнаружена! — Ромеро все-таки довел дело до конца.

Когда управляемая Маардом птица вошла в контейнер-хранилище, Игорь улыбался. А потом резко наступила тьма.

19

Пару дней все было безоблачно. Погода благоприятствовала, теплая и сухая — почти по-летнему. Время текло лениво и неспешно, как мед из кружки. Грелись на солнце, ходили в лес за орехами, рано утром летали за земляникой.

— И что — она круглый год тут растет? А зимой?

— Зимой тепло поддерживают искусственно, как в парниках, — объяснял Маард. — Ты и сейчас нигде землянику не найдешь, кроме как тут.

Дракон лениво грелся в рассветных лучах. Маард с усмешкой наблюдал восторг, с которым Тильда встречала каждую крупную ягоду.

— У тебя детство-то было? — поинтересовался он.

— Кажется, да. Это когда за тебя все взрослые решают?

Он слегка опешил.

— Нормальная ассоциация… Не совсем то, но… вроде того.

— Тогда было. Но очень давно — когда бабушка с дедом еще жили с нами, а не в доме престарелых. А когда мне исполнилось десять, они уехали от нас. Мать посодействовала.

— Ты считаешь это правильным?

Она приподнялась на локте. Прищурилась. Без улыбки.

— Если выживу и доживу до старости — напомню матери, как она обошлась со своими родителями. А они меня вырастили, Маард. Не она. Бабушка и дед. Для них я не была напоминанием о неудачном замужестве. Они меня любили. И матери я не прощу. Разучилась.

Дракон чем-то аппетитно зачавкал. Маард прислушался к ощущениям: судя по всему, лягушку поймал. А что, почти французская кухня. В малом количестве (ибо дракон не тратит свое время на ловлю лягушек, а лишь хватает их, когда они сами в пасть идут) — деликатес!

— Тебе много приходилось прощать?

Кажется, этот вопрос ее смутил. Ох, лишь бы не обиделась. Она же, как спичка, — в момент, дай только повод… Вот и сейчас — молчит и смотрит на ящера с таким выражением лица, что невозможно предугадать, что она выдаст в следующую секунду.

— Нет, немного.

— Маленькая ты еще. Умение прощать приходит с возрастом и… — Маард хотел сказать «с настоящими обидами», но вовремя осекся.

— Какой ты умный! — фыркнула Тильда. — Ощущение, что тебе за пятьдесят!

Смолчал. Ненужный разговор, тема, грозящая обернуться ссорой, — если верить ощущениям. Ну, поссоримся — и чего хорошего? Еще домой лететь предстоит. Поругаться — запросто, вчера уже выясняли отношения по какой-то мелочи. Завелась сама и ящера завела. Бедную невинную животину. Вот заработает дракон невроз…

— Маард…

— Набирай ягод, — буркнул он, отвернувшись. — Шесть утра. Скоро обратно.

Зашуршала под ногами трава. А мгновение спустя Маард почувствовал, как прижалось к груди дракона теплое тело. Ящер удивленно изогнул шею, обнюхал Тильду. Девчонка обхватила его худыми руками.

— Прости меня, пожалуйста. Я глупость сказала… Обидела тебя, дура.

— Ну ты что? — спросил Маард как можно мягче. — Все в порядке, ну чем ты могла меня обидеть? Возраст? Какое это имеет значение? Шестьдесят или слегка за тридцать. Что тут такого важного?

Она прильнула к нему щекой. Ссутулилась, будто от холода.

— Я ничего о тебе не знаю. Ты меня оберегаешь, заботишься… а я не несу тебе ничего, кроме неприятностей. И еще бестактные вопросы задаю, — потом улыбнулась. — А все-таки тебе не шестьдесят, я это чувствую.

Ящер фыркнул ей в затылок, распушив рыжим одуванчиком. Маард погладил крылом.