Польский крест советской контрразведки

Одна из разработок эмигрантских группировок в Польше (мне известно, что она называлась «Пилсудчик») велась в отношении члена молодежной террористической организации в Варшаве Всеволода Любарского. Об этом персонаже чекистам было известно следующее: бывший работник органов снабжения Красной армии, дезертировал, бежал в Польшу. В 1920–1921 гг. активно действовал в бандах Булак-Балаховича, после окончания войны участвовал в разного рода антисоветских организациях в Варшаве. Женился на дочери давнего сподвижника «начальника польского государства» Ю. Пилсудского — директора одного из департаментов Министерства финансов Войтовича. Любарский, будучи сам ярым сторонником Ю. Пилсудского, вступил в Польскую социалистическую партию (ППС). Скорее всего, при посредничестве бывшего сотрудника польских спецслужб С. Павловского (соученика и близкого друга родного брата Любарского — Бориса) согласился работать на разведку Польши.

Подразделение ОГПУ, занимавшееся перлюстрацией корреспонденции, отследило переписку В. Любарского с рядом его друзей и родственников в Москве, и этих лиц чекисты, вне всякого сомнения, стали проверять. Вскрылись интересные в оперативном плане факты. Оказалось, к примеру, что родной брат В. Любарского — Борис являлся бывшим офицером, служившим в годы Первой мировой войны в царской контрразведке, а затем и Временного правительства. Несколько месяцев в 1918 г. он даже проработал в военной контрразведке Всероссийского Главного штаба Советской России и по заданию этого органа выехал на Украину для сбора информации. Фактически же сформировал в Киеве (с разрешения гетмана П. Скоропадского) охранную дружину, а с приходом в город частей Красной армии «перекрасился» и поступил на службу в органы снабжения советских войск. В 1923 г. был осужден на 5 лет лишения свободы за контрабандные операции с поляками. Добавлю, что его близкий друг С. Павловский в начале 1920-х гг. служил в польской разведке и постоянно общался в Варшаве с В. Любарским — объектом разработки ОГПУ.

Первая жена Б. Любарского — Анна — в этот период времени работала в аппарате ВЦИК СССР, в приемной М.И. Калинина. Она происходила из семьи атамана казачьего войска на Урале, два ее родных брата воевали на стороне адмирала А. Колчака и были в 1920 г. расстреляны как контрреволюционеры. На ее адрес шла вся переписка В. Любарского с друзьями и родственниками в Москве. Сестра братьев Любарских — Ольга — была замужем за упомянутым выше Павловским. Все указанные лица придерживались антибольшевистских взглядов, да другое вряд ли могло и быть. Фактически в Москве сформировалась группа противников советской власти, готовых оказывать содействие своему родственнику в Варшаве, обоснованно подозревавшемуся в терроризме.

По оперативным данным ОГПУ, В. Любарский вскоре должен был прибыть в нашу столицу для изучения возможности совершения террористических актов в отношении членов советского правительства. Ранее для перехвата устремлений польской разведки и эмигрантских организаций, а также контроля за поведением «Пилсудчика» в Москве, была организована связь последнего с одним из его приятелей еще по гимназическим временам — секретным сотрудником КРО ОГПУ. Чекисты не сомневались в том, что объект разработки, как и его хозяева из польской разведки, «клюнут» на нашего агента. Ведь он не только был поляком по национальности, но и в 1917–1918 гг. возглавлял польскую скаутскую организацию в Москве, связанную с Польской организацией войсковой. Тогда он зарекомендовал себя польским националистом, да и в последующие годы внешне оставался таковым. Павловский, дважды приезжавший в 1923–1924 гг. в Москву, тоже знал агента и мог ориентировать о нем польских разведчиков. И вот 4 августа 1928 г. под видом сопровождающего дипломатического курьера (с дипломатическим паспортом для страховки от возможного ареста чекистами) В. Любарский прибыл в нашу столицу. Он посетил всех родственников и установил контакт с агентом, подставленным ему органами ОГПУ.