Польский пароль

Это уж он самому себе приказал: не полезет же девушка-радистка на дуб, где запутался в сучьях конец антенного провода! Для него было делом одной минуты, подпрыгнул, подтянулся, а там, на дубу, что тебе на сибирском кедре — сучья толстенные, в обхват, хоть пляши, не сорвешься.

Он сбросил провод, пригляделся вниз: где там плутает Братан со своими поляками? И сразу схватился за бинокль: слева, в ложбине, километрах в пяти от села, пылила по проселку колонна автомобилей. Их было пять, одинаково пятнистых, камуфлированных. За высокими бортами четко видны солдатские каски — по четыре в ряд. А в кузове пять рядов, итого по двадцать гавриков в каждой машине.

Стало быть, полноценная немецкая рота… Направляются явно в село, в эти непробудные Яськи. Кажется, дело пахнет керосином.

Полторанин спрыгнул с дерева, заложив пальцы в рот — колечком, дважды заливисто свистнул. Где-то поблизости, из кустарников, тут же ответили.

— Что случилось? — встревоженно спросила радистка.

— Немцы на подходе к селу! Надо немедленно уходить.

— Не спеши, командир, — спокойно сказал Сарбеев. — Они сразу в лес не полезут, фриц теперь не тот. А ежели насмелятся прочесывать, так перед этим полчаса будут мины швырять. Куда попало.

— Что ты хочешь сказать? — недовольно нахмурился Полторанин.

— Надо сперва посмотреть, что они задумали. И ребят подождать, посоветоваться. А уйти всегда успеем — кругом лес. Мы их на Волыни в лесах всегда за нос водили.

— Кого это их?

— Ну немцев, карателей. Кого же еще!

«Пожалуй, он прав, — прикинул Полторанин. — Спешить, горячиться но следует. И потом, не зря же мне чисто партизанскую группу укомплектовали. Они такие переделки прошли вдоль и поперек. Может, немцы просто по своим делам едут в село или дальше? Черт с ними, пускай едут».

На поляну наконец-то вышли разведчики, все трое. Чуть ли не строевым ударили, вытянулись перед командиром.

Причем Братан и Гжельчик встали по бокам, а в середине шеренги лихо вздернул подбородок тот самый «черныш», нечесаный и низкорослый, которою Полторанин приметил в бинокль еще в деревне. Интересно, почему они оставили при нем шмайсер, почему не разоружили?

Братан и Гжельчик, наверно, рассчитывают, что он сейчас восторженно бросится расспрашивать их про чернокудрого ухаря: где такого орла откопали, как познакомились и так далее. Ну пускай ждут.

Он все-таки командир и обязан держать марку.

— Ну как там обстановка, в Яськах?

Вот пусть сначала они удивятся. Пока ходили, подкрадывались к неизвестному селу, он уже успел самостоятельно разобраться и сориентироваться. Прямо на месте.

Ребята действительно удивленно перекинулись, а Братан простодушно спросил:

— Какие Яськи, командир?

— Ну это село. Оно ведь Яськи называется?

— Никак нет, командир. Это село Лыпня. Оказывается, ротозеи-летчики — чтоб им перец в печенку! — выбросили нас под самый нос немцам. Прямо на полигон сбросили. Лыпня почти на его границе. Еще бы километров семь западнее, и мы попадали бы на казармы школы ракетчиков. Вон там.

Полторанина сразу в жар бросило: вот это влипли! И между прочим, под его личным мудрым руководством… Пока соображал, что же ему, командиру, ответить на такую «вводную», как реагировать, вдруг заговорил молодой поляк. Горячо, быстро затараторил, будто боялся, что его остановят и не дослушают. Полторанин озадаченно смотрел на его беспорядочно мелькающие руки и ничего не понимал. Ну и моторный парнишка!..

— Он говорит, что нам здорово повезло, — спокойно, иронично перевел капрал Гжельчик. — Немцы бывают в этом селе только днем, проводят здесь полевые занятия ракетчиков: ставят буссоли, тренируют расчеты. А жителей они выселили отсюда два месяца назад. Как и из других десяти деревень, что расположены в долине…

— Кто он и как попал сюда?

— Это Ян Мисюра, польский партизан из боевой группы движения Сопротивления. Она называется «Батальон хлопски» и базируется в предгорье, в пятнадцати километрах к югу. Нет, он здесь не случайно. Партизанские дозоры держат круглосуточно под наблюдением полигон. Он дежурил ночью вон на той высоте, а утром увидел парашюты. Он думал, что мы гости из Лондона. Почему бы и нет? Говорят, под Люблином недавно приземлялись английские парашютисты на связь с отрядами АК (Армии Крайовой). Что касается «Батальона хлопски», то он примыкает к Армии Людовой. Тут есть существенная разница, пусть это объясняет командир отряда, он коммунист. Ян говорит, что он готов хоть сейчас провести к своим советских разведчиков, Там они будут в безопасности.

— Не за этим мы сюда летели… — в раздумье бросил Полторанин, продолжая искоса пытливо разглядывать партизана. Несерьезный парень, сразу с места в карьер, как из мешка целый ворох сведений вывалил. И взъерошенный, потрепанный какой-то, будто после драки. Кацавейка порвана у плеча, на скуле явный синяк…

— Так говоришь, из «Батальона хлопски»? — Полторанин вприщур взглянул на Гжельчика, — Понятно… А он что, споткнулся на дороге?