Полтавская битва: 300 лет славы

Ниландсикй полк и спешенные кавалеристы колоннами двинулись на Мазуровский вал, полуразрушенный многодневными атаками. Русские пушки рявкнули в упор. Картечь десятками вырывала солдат из строя, но ряды смыкались, упрямо – шаг за шагом – карабкались по крутизне, обильно политой кровью, и грохотал очередной истребительный залп. Штурмовые мостики через ров охватило пламя, искры густо летели вокруг, обдавая лица, прожигая мундиры.

Новые и новые шведские «волны» выплескивались наверх, забрасывая частокол гранатами, задние шеренги вели прицельную стрельбу по осажденным, – здесь и там с гребня срывались, падали вниз фигуры в кафтанах, чекменях, в свитках, и колонны отвечали торжествующим ревом. Женщины с топорами и косами, почти дети стояли на валу, былись наравне с гарнизоном.

К полуночи потрепанные шведские роты были оттянуты назад, в перелесок.

Занималось утро, когда шведы, подкрепленные Кальмарским полком и ротами сапежинцев, обрушились на Мазуровский вал.

Плотные линии пехоты бегом устремились через ров, заваленный телами шведов и русских, и тут же в разных концах города заплескался набат. Пищали и единороги – за кое-как подновленным палисадом – сверкнули встречными блесками, клубы дыма опоясали подступы к валу. Зло визжала картечь, выкашивая передние шеренги шведов. Раненые молча, без единого стона, отходили или отползали в тыл, им навстречу шли новые роты.

Барабаны теперь выстукивали где-то на гребне, задернутом черной пороховой гарью. Судя по яростным крикам с обеих сторон, там завязывался рукопашный бой.

Правее, у выдвиной вперед башни, густела стрельба. Сапожнцы, которые наносили вспомагательный удар, затоптались на месте, потом отпрянули к траншее. Их замешательство, в свою очередь, приостановило напор центральных колонн. Русские гренадеры и казаки успели соединить разорванные линии, овладели палисадом, укрываясь за ним, повели бешеный огонь.

Всколыхнулась земля, в уши надавил тяжелый мортирный грохот, бомбы с воем полетели через вал. Здесь и там вспыхнули пожары, мало-помалу смыкаясь, грозя превратить город в гигантский костер, и тогда часть русских кинулась прочь с укреплений. Пользуясь этим, колонны шведов снова подступили к разрушенному полисаду, пустили в ход гранаты и штыки. Дым поредел чуть-чуть: на валу гордо трепетало знамя Кальмарского полка. Ослабленный гарнизон бился из последних сил, за его спиной все выше вздымалось багрово-красное зарево. Ахнул оглушительный взрыв, над крепостью вскинулись бревна, камни, изуродованные тела, – одна из бомб угодила в пороховой погреб.

По крутизне вала скатился барабан, с треском сел на заостренные колья. Из-за палисада тучей надвигалась огромная толпа горожан, ее вел седовласый старик в распахнутом военном кафтане, с пистолетами в обеих руках. Поредевшие шведские роты стремглав скатывались вниз. Шведские знамена одно за другим исчезали с крепостных валов Полтавы.»

Получивший очередную кровавую оплеуху Карл XII не придумал ничего другого, как 2 июня послать ультиматум коменданту, уже неизвестно какой по счету – «что-бы он, комендант, и осажденные сдались на аккорд, какой изберут сами, и чтоб ушли заблаговременно, понеже в приступное время аккорд дан не будет, хотя б и оного и требовали, но все будут побиты.»

А. Келин собрал жителей и гарнизон и написал ответ недалекому шведу:

«Мы уповаем на Бога; что объявляешь, о том мы через посланные письма, коих 7 имеем известных, токо же знаем, что приступов было 8 и из посланных на приступах более 3 000 человек при валах полтавских головы положили. Итак, пустная ваша похвальба; побить всех не в вашей воле состоит, потому что всяк оборонять и защищать себя умеет.»

3 и 4 июня защитники Полтавы сделали две вылазки, уничтожив 400 шведов, захватив 6 пушек и 30 шведов – в плен.

За время осады шведы потеряли 3 000 убитыми, полтовчане – 450 убитыми и 800 ранеными.

4 июня к армию под Полтаву прибыл Петр Первый, и «изволил написать своеручное благодарительное письмо к коменданту и всем осадным.» Письмо в пустом ядре было переброшено в Полтаву. В Полтаву в пустых бомбах начали кидать порох.

13 и 14 июня русские войска попробовали снять осаду Полтавы, но Карл стянул все войска под крепость. Не удалась и вторая попытка – 16 июня. В этот же день военный совет русской армии принял решение о генеральном сражении – «перейти реку Ворсклу со всей армией и иметь генеральную баталию».