Читаем Полтавская битва: 300 лет славы полностью

Все свои захваты XVI–XVII веков Швеция совершала при поддержке некоторых западных государств, по своим причинам заинтересованных в этом. В случае длительной войны у Швеции, безусловно, не хватило бы экономических ресурсов удержать захваченные земли без западной помощи. В 1698 году для России создалась исключительно благоприятная международная обстановка – в Европе началась большая война за испанское наследство, в которой участвовали союзники Швеции. Российский историк К. Модем писал: “Швеция беспрестанно усиливалась, еще в начале XVII столетия успела, при внутренних раздорах России, отторгнуть от нее Ингерманландию, а от Польши Лифляндию, и завладеть между тем некоторыми провинциями Дании. С могуществом Швеции возрастало ее честолюбие. Соседние с ней народы, устрашенные распространением шведских владений, вознамерились при первом благоприятном случае смирить это королевство и возвратить потерянные области. Благоприятных случай представился при самом исходе XVII столетия. Франция, которая в течение семидесяти лет была в теснейшем союзе со Швецией и немало содействовала ее усилению, Франция в то время находилась в затруднительном положении. Угрожаемая войной со стороны Германского императора, Англии, Голландии и Сардинии, Франция не могла принять значительного участия в делах Швеции. Сверх того, на шведском престоле был Карл XII, семнадцатилетний, неопытный юноша. Желая воспользоваться такими обстоятельствами, король датский Фридрих IV и король польский, вместе курфюрс саксонский Август, заключили в 1699 году союз против Швеции. Для Фридриха IV главная цель войны была унизить, и, если можно, подавить старинную соперницу Дании. Для поддержания своей власти в Польше, еще мало утвержденной, король Август видел необходимость содержать в землях республики саксонскую армию, но для этого нужен был предлог. Война со Швецией доставляла ему предлог тем благовиднейшим, что, казалось, он предпринимает войну только для выгод Польши и намерении возвратить ей Лифляндию.

Оба короля пригласили и Россию присоединиться к ним. Петр Первый не мог не быть поражен важными выгодами для России подобного союза: ему представлялся благоприятнейший случай, с помощью двух сильных союзников, унизить могущественного и надменного соседа, возвратить России отторгнутую Ингерманландию, и приобрести порты на Балтийском море. Чрезвычайная важность такого приобретения более всего поразила проницательный ум царя: с овладением порта на Балтийском море открывался новый и удобный путь для сбыта российских товаров, и торговля, которая дотоле не могла процветать в нашем отечестве, потому что мы владели одним только Архангельским портом, весьма отдаленным от центра России, должна была быстро распространиться посредством вывоза товаров через Балтийское море. Вместе с тем приобретение Балтийских портов представляло самое легкое средство сблизить Россию с западными государствами, удобнее ознакомить ее с искусствами и науками европейцев, и таким образом ускорить, по возможности, просвещение, увеличить благоденствие народное, а это было основанием всех желаний и поступков царя.

В сравнении со столь важными выгодами, все, что отклоняло от войны со Швецией, делалось уже побочным и маловажным.”


Дания хотела обезопасить свои южные границы от герцогства Голштейн-Готторпского, союзника Швеции, и вернуть свои земли, потерянные в ходе датско-шведских войн 1643–1660 годов. Саксонский и Польский король Август II Сильный хотел вернуть Польше Лифляндию – за это обещание ему дали польский трон. Петр мечтал о побережье Балтийского моря, о возвращении ранее захваченных Швецией Ингрии и Карелии.

Противоречия конфликтующих сторон были непримиримы, и война неизбежна.

Россия примкнула к антишведскому союзу 11 сентября 1699 года – турецкая война формально еще не была завершена, и Петр не собирался воевать на два фронта. 3 июля 1700 года русско-турецкий мирный договор был подписан, и Россия присоединилась к союзникам.


Дания, Саксония и Россия разработали совместный план действий против Швеции. Россия должна была воевать в Ингрии и Карелии, начав с осады сильнейшей шведской крепости Нарвы на юге Финского залива. Польский и саксонский король должен был воевать в Лифляндии и Этляндии, начав с осады Риги. Дания вторглась в Гольтштейн-Готторпское герцогство, а своим флотом блокировала шведский флот.

Задачей Карла XII была любым путем сохранить в целостности территорию Швеции, сохранив ее как великую державу.

Территория Швеции, кроме национального ядра, включала все побережье Балтийского моря, Померанию, Лифляндию, Этляндию. Флот Швеции состоял из 40 линейных кораблей и 12 фрегатов с 15000 моряков. Почти тысяча шведских купеческих судов легко можно было приспособить для военных целей. Карл легко мог выставить почти 50-тысячную полевую армию, увеличив ее и до 100 тысяч солдат. 25 пехотных и 9 кавалерийских полков были полностью отмобилизованы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Герои и битвы

Грюнвальдская битва. 15 июля 1410 года. 600 лет славы
Грюнвальдская битва. 15 июля 1410 года. 600 лет славы

Эта работа посвящена 600-летнему юбилею Грюнвальдской битвы 15 июля 1410 года – великому сражению Средневековья, на века определившему судьбы многих народов Европы.Издание рассказывает о причинах войн в истории человечества, о воинах и армиях Александра Македонского, Ганнибала, Юлия Цезаря – знаменитых предшественников великолепного рыцарского войска. Подробно говорится о происхождении европейского рыцарства, их подвигах, воспетых трубадурами и мейстерзингерами, о турнирах и замках с VIII по XIV век. Издание рассказывает о крестовых походах, о духовно-рыцарских орденах – иоаннитах, тамплиерах, тевтонах (авторы несколько лет назад выпустили книги, ставшие бестселлерами – «Рыцарство», «Духовно-рыцарские ордена», «Монашеские ордена», «История Мальтийского ордена», «Тевтонский орден»).

Александр Радьевич Андреев , Максим Александрович Андреев

История / Образование и наука

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука