Полтавская битва: 300 лет славы

В Журнале Петра Великого осталась запись: “Против 18 числа государь пошел от армии в Новгород для того, чтобы идущие остальные полки побудить к скорейшему приходу под Нарву, а особливо, чтобы иметь свидание с королем польским. По отступлении того от Риги ради совета об общих намерениях, и для того и генерала-фельдмаршала Головина, который был первым министром у политических дел, изволил взять с собою, а команда над войском поручена герцогу Де Круа, и генерал-комиссару князю Якову Долгорукову.”

Осадные укрепления русских вокруг Нарвы были построены с учетом удара с запада и с тыла – ко встрече со шведской армией подготовились. К поражению русских привели не внезапность появления и боевое мастерство шведов, а слабая подготовка русских солдат, которых сутки не кормили перед сражением, грубые просчеты и упущения генералитета армии – как русского, так и иностранного. К. Медем писал: “Русское войско смотрело тогда на иностранцев вообще с подозрением. Оно не могло пытать ни малейшей доверенности к начальникам, только что прибывшим из-за моря и не знающим ни одного слова по-русски. Генералы наши, еще не привыкшие к строгой дисциплине и, завидуя власти герцога Де Кроа, со своей стороны не только не старались внушить войскам доверенности к главному начальству, но еще содействовали сами весьма много к большему ее ослаблению.

Там, где нет доверенности к распоряжениям начальства, там вместе с надеждой на успех теряется и нравственная сила, и сверх того, редко исполняются с точностью приказания. Каждый подчиненный, не доверяя благоразумию своего начальника, полагает, что он в состоянии понимать дело лучше других и следовательно может исправить предписанное. Без нравственной силы войск и без строгого исполнения распоряжения начальства, успех в действиях и тогда даже невозможен, когда войско доведено до возможного совершенства. Тем более невозможно было ожидать его от тогдашней русской армии, которая состояла из рекрутов и в первый раз вступила в дело по правилам европейской тактики, совершенно для нее чуждой.”

19 ноября 1709 года 10000 шведских солдат при 40 орудиях с королем Карлом XII во главе встали против русских войск – 21 батальон пехоты и 47 эскадронов кавалерии были готовы к атаке.

Карл XII лично провел рекогносцировку и решил направить свой удар на фланги русской армии – наиболее сильно был укреплен центр, а король хотел прижать русских к Нарве и сбросить в реку Нарову, через который был сделан только один мост. Карл XII не обратил внимания, что именно там стояли преображенцы и семеновцы. Шведы атаковали по всему фронту. Историк В. Панов писал о Нарвском сражении:

“В 13 часов 19 ноября шведы бросилсь в атаку двумя колоннами: одна колонна Веллинга пошла правее высоты Германсберг и ее укреплений, другая, Реншильда – левее этой высоты. Огонь шведской артиллерии начал громить высоту.

Погода благоприятствовала шведам: сильный ветер с густым снегом бил в глаза русским, которые успели стать в ружье, но валы были заметны только редкой цепью стрелков.

Через полчаса после первого выстрела шведы ворвались в укрепления. Войска Трубецкого были опрокинуты атакой. Почти вся артиллерия была тотчас захвачена неприятелем. Ошеломленные солдаты с криком “Немцы нам изменили!” бросились к палатке главнокомандующего Де-Кроа. Де-Кроа и все командиры – иностранцы поспешили сдаться шведам.

Шведы овладели Герменсбергом, центром и ключом русской позиции, и стали теснить оба крыла русской армии. Опрокинутые войска Трубецкого в беспорядке бросились к мосту через Нарву и обломили его: единственный путь к отступлению оказался уничтоженным.

Расстроенные войска стали выстраиваться против Преображенского и Семеновского полков, стоявших на правом фланге. Эти полки заняли “вагенбург”, расположенный у моста, и отбили все атаки Реншильда. Карл, приказав Веллингу отделить несколько батальонов в подкрепление Реншильду, двинулся и сам с отборными войсками. Карл лично водил в атаку войска, но бывшие “потешные” не уступили ни шагу шведам – “ободренные присутствием государя, шведы несколько раз бросались в атаку, но тщетно; оградив себя повозками артиллерийского парка, русские были непоколебимы и отразили все усилия неприятеля.”

С наступлением ночи битва прекратилась. На левом фланге А. Вейде также остановил Веллинга. Преображенский и Семеновский полки изменили ход битвы.

К концу боя с русской гвардией “ шведы были в страхе и смятении и не могли дать отпора”. Участник битвы шведский граф и королевский камергер писал: “Если бы русский генерал, имевший до 6 тысяч под ружьем, решился на нас ударить, мы были бы разбиты непременно: мы были крайне утомлены, не имея ни пищи, ни покоя несколько дней. При том же наши солдаты так упились вином, которое нашли в русском лагере, что невозможно было немногим оставшимся у нас офицерам привести их в порядок.”