Полукровка

Гематои использовали элемент земли, чтобы заколдовать униформу, сделав ее более гламурной – мир смертных не должен подозревать, что мы какая-то военная организация. Для смертного наша униформа выглядела как старые джинсы и рубашка, но для полукровки… Только лучшие носили такую форму.

Вероятно, это первый и последний раз, когда я ее надеваю. Если я вернусь… меня, вероятно, исключат. Если не вернусь… Об этом думать я не могла.

Ты собираешься сделать глупость. Да уж. Это было довольно глупо. Откуда Эйден знал? Внутри все перевернулось. Эйден всегда знал мои мысли. Ему не нужны ни синий свет, ни слова сумасшедшего оракула, чтобы понять меня.

Я схватила с верхней полки кепку, спрятала под ней волосы и натянула так, чтобы она закрывала большую часть лица.

Затем я зашла в оружейную и выбрала два кинжала и пистолет. Он был заряжен титановыми пулями.

Смертельными пулями.

Я осмотрела комнату в последний раз, вздохнула и сделала то, чего, вероятно, боялись и Калеб, и Эйден. Я покинула безопасный Ковенант.

Глава 18

Срань господня. Моя маскировка сработала.

Я оставалась по большей части в тени, не позволяя себе думать о собственных действиях. Когда я пересекла первый мост, Охранники просто кивнули. Один даже присвистнул вслед, очевидно, приняв меня за кого-то своего.

Пока я ходила по пустым улицам главного острова, я вспоминала о том, как убивала даймонов. На моем счету двое. Я могла бы сделать это вновь. Мама не будет ничем отличаться.

Она не может быть другой.

Как у молодого даймона у нее были скорость и сила, но ее никогда серьезно не тренировали. Не то, что меня. Я была быстрее и сильнее. Эйден практически убедил меня в том, что молодые, недавно превращенные даймоны беспокоятся только об одном – осушении. Через три месяца ее еще будут считать новичком – малышом-даймоном.

Мне просто нужно нанести удар, пока она все еще выглядит как даймон, пока стихийная магия не охватила ее, и она не начала выглядеть как… мама.

Пересечь главный мост оказалось чуть сложнее, но, к счастью, у Охранников было не много контактов со студентами. Никто из них не узнал меня, но им хотелось поболтать. Это замедлило меня настолько, что моя уверенность пошатнулась.

Пока кто-то не сказал:

– Береги себя и возвращайся, Страж.

Страж. Вот кем я всегда хотела быть после учебы.

Я снова держалась в тени, перемещаясь вдоль рыбацких и круизных лодок. Жители острова Лысой головы привыкли к «очень особенным» людям с острова Божества, но они что-то чувствовали в нас. Они не знали, что заставляло их отступать, но в то же время они хотели быть рядом с нами.

Проживание среди смертных в течение трех лет было для меня поистине ужасным опытом. Подростки крутились вокруг меня, а их родители говорили, что я «одна из тех детей», от которых надо держаться подальше. Что бы это ни значило.

Мне было интересно, что подумают эти родители, если узнают, что я – почти обученная машина для убийств. Покинув доки, я двигалась вдоль зданий. Я не знала, куда идти, но у меня было чувство, что далеко уходить не придется. И я оказалась права. Примерно через десять минут я услышала быстрые шаги. Я повернулась лицом к потенциальному противнику и направила на него пистолет.

– Калеб? – Я почувствовала что-то среднее между неверием и облегчением.

Он стоял в нескольких футах позади меня с поднятыми руками. На нем были пижама и шлепанцы.

– Опусти пистолет! – прошипел он. – Боги, ты можешь случайно застрелить меня.

Я схватила его за руку, увлекая в переулок.

– Калеб, что ты здесь делаешь? Ты с ума сошел?

– Могу задать тебе тот же вопрос. – Он посмотрел на меня. – Я следил за тобой.

Я покачала головой и спрятала пистолет.

– Тебе нужно вернуться в Ковенант. Сейчас же. Черт возьми, Калеб! О чем ты думал?

– А ты о чем? – Он сердито посмотрел на меня. – Я знал, что ты собираешься сделать что-то невероятно глупое. Я сидел у своего проклятого окна и ждал. И вот, увидел, как твоя сумасшедшая задница пробирается через двор!

– Как, черт возьми, ты вообще прошел мимо гвардейцев в пижаме с братьями Марио?

Он пожал плечами.

– У меня свои способы.

– Свои способы? – У меня не было на это времени. Отойдя, я указала в направлении моста.

– Ты должен вернуться туда, где безопасно.

Он упрямо скрестил руки на груди.

– Только с тобой.

– О, ради любви богов! – рявкнула я. – Не это мне нужно сейчас. Ты не понимаешь.

– Не начинай с дерьма типа «я не понимаю». Речь не о понимании! Это самоубийство, Алекс. Это не смелость. Это не умно. Речь идет не о долге или вине… – Его глаза снова расширились, когда что-то упало позади меня. Я обернулась, и Калеб мгновенно выхватил кинжал из моих штанов, а я – пистолет.

Это была она.

Она стояла там, в центре переулка. Это была она… кроме нее не было ничего. Ее длинные темные волосы падали мягкими волнами и обрамляли бледное, ужасно белое лицо – высокие скулы и знакомые губы. Но вместо глаз была тьма. Чернильные вены покрывали щеки, а если она улыбнется, во рту будет ряд острых зубов.

Это была моя мама… даймон.