Полуночный Валентайн

Странное ощущение нависает надо мной, темное дежавю. Я вспоминаю то, о чем подумала, когда Тео показал мне визуализацию «Баттеркуп Инн», и меня ошеломляют эмоции.

Это не судьба. Это случайность. Просто жизнь делает то, что умеет лучше всего.

Армия мурашек марширует по моим рукам. Отвлекаясь, я бормочу:

– Судьба и случайность – это две разные вещи, – затем сосредотачиваюсь и пытаюсь мыслить рационально. – Уверена, огонь не сильно повлиял на способность Крейга делать ремонт. Возможно, понадобится немного времени. Он, вероятно, хранит всю документацию на резервных дисках и может работать с ней дистанционно, а фактическая работа делается субподрядчиками...

– «Капстоун» старается не пользоваться наемными строителями. Крейг практически всем занимается сам с десятками специалистов. У него собственное оборудование. Было.

Это заявление выбивает воздух из моих легких.

– О. Ну, ему просто нужно найти место для новой штаб-квартиры. Сколько времени это может занять? Несколько недель?

– Ты что, издеваешься? Рынок коммерческой недвижимости в Портленде больше, чем задница Папы Римского. Я только на прошлой неделе еле отыскала там место для клиента. А что-то таких размеров, как было у Крейга, практически отсутствует.

Я начинаю раздражаться, потому что Сюзанна получает слишком много удовольствия от кончины бизнеса бедного Крейга.

– Тогда он может купить или арендовать что-то поменьше, пока не найдет большое. Он кажется способным парнем. Уверена, что он приземлится на ноги.

– Ты видела размер его ноги? – говорит она хриплым тоном. – Они были похожи на лыжи...

– Ты пила перед тем, как заехать за мной в субботу вечером?

После моего вопроса следует короткое молчание.

– Привет, неловкая смена темы.

– Привет, неловкое избиение моего агента по недвижимости, если ответ «да».

Больше тишины.

– Всего один бокал.

– Чушь. К концу ужина ты была в хлам, так что перед уходом из дома явно выпила больше. Поправь меня, если я ошибаюсь.

Ответ Сюзанны – это долгий, болезненный выдох, но без намека на раскаяние.

– Я живу в паре километров от ресторана. Меган, все было под контролем. Ты бы заметила, если бы вела маш...

– Мой муж погиб из-за полицейского, который выпил всего один бокал, прежде чем сесть за руль своей патрульной машины, Сюзанна, – жестко перебиваю ее. – Не смей говорить мне о контроле.

Теперь ее молчание звучит шокировано, и я чертовски этому рада. Я позволяю ему растянуться далеко за пределы неудобства. Настала ее очередь что-то сказать, и лучше что-то, включающее извинение, или я никогда не буду с ней общаться.

Она начинает свою речь прерывисто и дрожащим голосом.

– Мне... мне очень жаль, Меган. Я не... я понятия не имела, – она переводит дыхание. – Я действительно не знаю, что еще сказать, кроме как извиниться. Правда. Это больше не повторится.

Я все еще злюсь, но, по крайней мере, она кажется искренней. Растираю рукой лицо. Что, блин, за способ начать день...

Тогда Сюзанна произносит то, что останавливает мое сердце в груди.

– То же самое случилось с Тео.

Все волосы на затылке встают на дыбы.

– Что?

– Не думаю, что рассказывала об этом в субботу. Тео был на пути домой из дома своей девушки, когда в его машину врезался пьяный водитель, который проехал на красный свет. Протаранил на перекрестке. От машины Тео живого места не осталось. Знакомая медсестра сказала, что когда его доставили в больницу, у него не было пульса, – она выдает маленький, неудобный смешок. – Очевидно, они перезапустили сердце.

Стук. Стук. Стук. Мое сердце возвращается к жизни с резким, болезненным ударом, который отражается в каждом нерве моего тела. В голове всплывают воспоминания, ужасные, черные воспоминания. У меня так кружится голова, что приходится схватиться за кухонный островок для поддержки.

– Ты еще здесь? – Сюзанна спрашивает, когда я слишком долго молчу.

Протаранил на перекрестке. Машина разбита. Не было сердцебиения.

Каковы шансы на подобное сходство?

– Здесь, – хриплю я. Но на самом деле это не так. Я проделала путешествие назад в прошлое, обратно на перекресток посреди ночи в Фениксе, где я стояла на коленях на асфальте, рыдая и зовя на помощь, пока держала своего умирающего мужа на руках, слушая его последние слова.

Я люблю тебя, душистый горошек. И буду любить до конца времен.

Поверхностно дышу, ладони потные, руки дрожат, комната темнеет, я едва могу перевести дыхание.

Эти знаки мне знакомы. У меня начинается приступ паники.

Я роняю телефон и бегу через дом, пока не добираюсь до французских дверей, ведущих на задний двор. Прорываюсь сквозь них, глотая воздух. Мои глаза разрываются, холодный утренний воздух ударяет по горящему лицу. Я бегу через двор к пляжу, спотыкаясь, и направляюсь прямо к воде.

Она ледяная, но мне нужен шок реальности. Я стою по колено в океане, яростно дрожу Мои руки обвиваются вокруг тела, пока волны раскачивают меня, а нежный утренний прибой успокаивающе журчит, охлаждая мой кипящий разум.

Я закрываю глаза и глубоко дышу, всасывая воздух в свои вздымающиеся легкие.