Полынь и мёд

Я киваю и беру в руки папку, а Семён поднимается на ноги и переполненный чувством собственного достоинства вальяжно направляется в сторону барной стойки. Я дал ему всего несколько часов, потому что был уверен: за тройной тариф он вывернется наизнанку, но добудет информацию. И не ошибся.

Оставшись один, тороплюсь и буквально срываю с острых пластиковых углов папки резинки и внимательно изучаю листок бумаги, лежащий внутри. Да, Семён не зря берёт такие бешеные деньги, потому что здесь всё, что мне было нужно: адрес, телефон, график работы и любимые места отдыха этого дебила Виталика. О, так он у нас любитель развратных вечеринок. Впрочем, его личная жизнь меня мало волнует, но любопытно. Есть даже его приблизительный маршрут передвижения по городу вечерами, любимый типаж баб, которых предпочитает трахать и марка трусов на его тощей заднице. Ну, Семён, кудесник настоящий. Страшно представить, что он смог бы накопать, если в запасе была бы пара месяцев.

Захлопнув папку, достаю телефон и перевожу на счёт Семёна нужную сумму. Когда он вернётся за столик, меня уже в баре не будет – мы с ним не друзья, чтобы вместе чаи гонять. Потому, оставив на столике деньги за кофе, выхожу на улицу. Надо торопиться – у меня аж кожа на ладонях зудит, как мне хочется скорее глянуть в глаза этому ушлёпку Виталику.

Выхожу на улицу, не оглядываясь, и мысленно прокладываю свой маршрут. Первым номером на повестке дня Виталик, а там, если не ошибусь и всё правильно сделаю, дело останется за малым. Эта парочка недоделанных аферистов слишком много о себе возомнила. И если я хоть немного научился разбираться в людях и сортах человеческого дерьма, они с радостью утопят друг друга.

Но самое важное – не слететь с катушек мне. Потому что я не уверен, что, увидев Виталика, смогу оставаться таким же хладнокровным, как сейчас. Вообще не понимаю, откуда во мне это ледяная уверенность в собственных силах и выдержка? Чудеса, да и только.

Выкручивая руль и встраиваясь в ряд автомобилей, набираю Ксюшу. Мне важно понимать, что с ней всё хорошо. Она смеётся, называя меня паникёром, рассказывает о своих неважных, как ей кажется, делах, а я сообщаю, что вечером задержусь. Она расстраивается, но заверяет, что вместе с Ритой им не будет скучно. Съедят по ведру мороженого, посмотрят мелодраму, порыдают – мол, девочкам подобная ерунда только в радость. Мне, конечно, не понять, что в этом такого уж замечательного, но не спорю – мне важно, что этим вечером она не одна.

Потому что одному Провидению известно, каким боком повернётся ко мне сегодня удача.

Положив трубку, снова сверяюсь с нужным адресом и часами. Значит, если верить отчёту Семёна, рабочий день Виталика скоро подойдёт к концу, и он двинется то ли домой, то ли к очередной своей шалаве. У него их несколько постоянных, если не считать залётных шлюх, которых трахает с завидной периодичностью. Это ж надо, какой сексуальный террорист выискался – не любовницы у него, а нательное бельё: каждый вечер новая пара.

Я успеваю подъехать к страховому холдингу "Стабильность" ровно в тот момент, когда Виталик выходит из стеклянных дверей. Сразу узнаю его, хоть и видел всего однажды – его рожу мне сложно забыть. Он улыбается, смотрит по сторонам, машет каким-то мужикам в строгих костюмах рукой и бодрой походкой направляется к своей машине. Ты гляди, хороша тачка – последней модели Мерседес, и мне почему-то кажется, что на свою зарплату начальника отдела он вряд ли может позволить себе такую роскошь. Ладно, и об этом подумаем.

Тем временем Виталик ныряет в шикарный кожаный салон, опускает стекло, и весьма довольный собой заводит двигатель. Нас разделяет какая-то сотня метров, но он не видит меня – я-то не дебил рожей светить раньше времени. Ещё успею порадовать парня своей персоной, не к чему выпрыгивать на него раньше времени. Тем более, когда вокруг столько людей и элитных тачек.

Виталик тем временем выезжает со стоянки, а я следую за ним. Тихо, не торопясь, километр за километром загоняю свою жертву туда, где мы сможем тихо поговорить. Без лишних свидетелей. Чувствую себя охотником, преследующим свою добычу, скрываясь до поры до времени в густых зарослях. Тем радостнее будет ощущение победы и чужой крови на своих кулаках.

Я не жестокий – ну разве что чуть-чуть. Но если бы я умел спускать с рук чужую подлость и не бить наотмашь любого, кто перейдёт дорогу, так никем бы и не стал. Увы, в этой жизни выживает лишь тот, кто умеет давать сдачи и не прощает раз за разом предателей.

Виталик отдаляется от центра, наращивая скорость, когда трасса постепенно пустеет. Я же, пользуясь тем, что рядом нет ни постов ДПС, ни бурного потока машин, сильнее выжимаю педаль газа. Со стороны мы просто два случайных автомобилиста, которые торопятся в одну сторону. И которым почему-то становится жутко тесно на одной дороге.