Поменяемся?

— Слушай, я признаю, что затея с раздельной поездкой принадлежит мне. Я дура, хотела, чтобы Рафа меня приревновал. Альфа-самца включил, по столу кулаком стукнул и рявкнул что-нибудь брутальное: типа «хрен ты куда с чужим мужиком поедешь».

— Так хотелось заставить его ревновать, что ты даже наплевала на мои чувства? — неожиданно даже для себя перебиваю я, озвучив то, что давно мучило. — Тебе в директ каждый день члены пачками присылают. Наверняка можно было обойтись без привлечения Вити.

— Да, я была не права, — соглашается Лиана, подтверждая негласный статус самой лёгкой персоны в нашей компании. — Это было некрасиво с моей стороны. Будем считать, что ты мне отомстила, проведя неделю с Рафой.

— Я до последнего думала, что он не поедет, клянусь, — для убедительности я даже складываю ладони лодочкой. — Когда мы в аэропорту встретились, у меня чуть челюсть на пол не упала. Витя свидетель.

— Это уже неважно. — Улыбка исчезает с лица Лианы, обнажая новое, доселе неведомое мне выражение. Она будто только что узнала о неизбежности старения. — Я просто хочу, чтобы всё было как раньше, понимаешь? До всей этой идиотской затеи. Просто хочу, чтобы мы жили, как раньше, и встречались по пятницам, чтобы пропустить бокал-другой.

Я хочу сказать, что в ближайшее время это вряд ли будет возможно, подразумевая расставание с Витей, но Лиана останавливает меня поднятым вверх пальцем.

— Ты моя близкая подруга, поэтому я скажу как есть. Рафу я тебе не отдам. Я не знаю, что между вами происходит, но тебе лучше прекратить. Ничего не получится. Ты не знаешь его так, как я. Это он с виду такой милый и спокойный, и пресс у него что надо… А на деле с ним тяжело. Это тебе не Витя, с которым легко договориться и в целом легко. Вы все втроём мне очень дороги. Не надо разрушать нашу дружбу мимолётной симпатией. — Она устало вздыхает. — Да, каюсь, я на отдыхе с голодухи сама пару раз на Витька посматривала, но всегда себя останавливала. Ну, пососались мы разок — было, но я его сразу завернула. Потому что у меня Рафа есть и потому что Витек — твой. Ты же сама слышала, что твоя подсобница сказала: мы с Валиевым красивая пара. Не заставляй меня кусаться.

У меня голова идёт кругом. Слишком много впечатлений за один разговор. Лиана не отдаст мне Рафу, потому что они красивая пара… Они с Витей с голодухи пососались… И, кстати, мне не казалось, что Рафаэль милый до поездки в горы.

— Лиан, мне идти надо, — сиплю я, холодцовой рукой вытягивая купюру из кошелька.

— Конечно, — она на удивление легко соглашается. — Я просто хочу, чтобы всё было как до поездки, слышишь? Пожалуйста, помоги мне.

Ничего не ответив, я кое-как отползаю от стола. Котлета по-киевски с картофельным пюре так и остались лежать на тарелке, повторив судьбу утренних яиц и гречки. Да что за день, блин, такой?

61

Рабочий день я досиживаю в офисе исключительно потому, что не хочу ехать к маме и подвергаться очередной разговорной пытке. Даже Лера, будто почувствовав, что встреча с бести — или как там зуммеры называют лучших подруг, — высосала меня под ноль, молчит, спрятавшись за ноутбуком. Всё-таки она не дура и всегда точно знает, когда можно ляпнуть лишнего, а когда не стоит. Пожалуй, повременю с её увольнением.

От голода, часам к пяти вечера, желудок урчит так, будто в нём сношаются динозавры, но я держусь. Необходимость как можно скорее поговорить с Витей стала особенно очевидной.

В половине седьмого я сижу в салоне своей «божьей коровки», крепко сжимая руль. Любишь получать оргазмы на рабочем столе — люби и вещи собирать. Главное — перед Витей в голодный обморок не хлопнуться, а дальше будь что будет.

На знакомый этаж я поднимаюсь с тяжёлым сердцем. Буквально. Ибо, как назло, не работает лифт. Лезу в карман за ключами, но потом решаю постучаться, чтобы обозначить, что эта квартира — теперь не моя территория.

— Привет, — слабо улыбнувшись Вите, я переступаю порог и машинально веду носом: — Ты что-то готовишь?

— Пиццу разогреваю, — сухо отвечает он.

— У тебя чисто.

— Клининг вызывал вчера. Жить в таком сарае стало невыносимо.

Я обвожу глазами чистые, без единой пылинки поверхности. Помню, когда я предлагала Вите найти домработницу, он отшутился, что для этого нужно быть либо рабовладельцем, либо олигархом.

— Понятно. Пойдём на кухню?

Он поджимает губы, будто это предложение представляется ему чем-то сомнительным. Как знать, возможно, Витя считает, что я претендую на пиццу.

— Ну, пойдём.

Глядя, как нехотя бредёт по коридору, я всё же решаю уточнить:

— Ты на меня обижен?

— А должен?

— Не знаю. Но причины наверняка есть.

Остановившись ровно по центру кухни, Витя берёт меня в фокус.

— Нет, я просто задолбался за тобой бегать. Думал, когда тебе надоест уединение — сама придёшь. И, как мы оба видим, не ошибся.

Я понуро вздыхаю. Он думает, что его игнор ускорил моё возвращение? Отличное, блин, начало разговора.

— Ты всё-таки ошибся немножко, — от волнения я шаркаю носком по намытым полам. — Я… в общем… э-э… много думала в последнее время, взвешивала, оценивала и поняла, что я… не готова выходить замуж.