Помнишь, я тебя любила? Забудь!

Женщина выпускает из рук близнецов, смотрит на меня и улыбается.

— Здравствуй, Катенька, — говорит очень ласково, и меня наконец-то отпускает.

— Здравствуйте, — улыбаюсь ей.

Глеб помогает маме снять верхнюю одежду, и я-таки могу ее рассмотреть. Среднего роста с довольно стройной для своего возраста фигурой, светлые волосы достают до лопаток, глаза голубые, как у Глеба и близнецов. Она красивая, а в молодости, думаю, была еще красивее. Глеб похож на нее.

Его мама подходит меня обнять.

— Я очень рада, что у Глеба появилась такая хорошая девушка. Спасибо тебе за помощь, Катюша.

— Не за что. — Обнимаю ее в ответ.

Но двигается его мама медленнее, чем обычно двигаются люди, и цвет лица слишком бледный. Но при соблюдении рекомендаций врачей все вернётся в норму. По крайней мере так сказала моя мама.

— Мам, мы там с Катей наготовили еды по твоей диете, — говорит ей Глеб.

— Сейчас буду пробовать.

Мы все идём на кухню и садимся за стол. Обед проходит настолько по-доброму и по-семейному, что я даже не ожидала. Но видно, что его маме тяжело долго разговаривать и смеяться, поэтому она почти сразу уходит отдыхать в свою комнату.

Завтра встреча с друзьями Глеба. Он сказал, что будут его приятели со школы и из танцевальной студии. Они арендуют небольшой зал в баре на 15–20 человек.

С одной стороны, мне интересно познакомиться с друзьями Глеба, а с другой, я к этой встрече совсем не готова. У меня нет ни подходящей одежды, ни достаточно косметики, ни утюжка, чтобы уложить волосы. Я залезаю в темно-синие джинсы, в которых сюда приехала, надеваю бежевый свитер, который тут купила, крашу лицо тональником и пудрой, провожу по ресницам тушью, а губы мажу блеском. Тени и румяна я покупать не стала, в Москве у меня их достаточно. По волосам я прохожусь расческой и недовольно кривлюсь. От природы они у меня вьются на концах и без укладки выглядят, что называется, «ни туда, ни сюда».

Бар находится в 20 минутах от дома Глеба, поэтому мы идём пешком. Несколько его друзей уже там. Глеб с ними уж слишком шумно здоровается и обнимается. Сразу понятно, что они долго не виделись.

— Кать, познакомься, это мои одноклассники Костя, Юра и Коля. Ребят, это моя девушка Катя. — Представляет нас друг другу.

Парни жмут мне руки, и мы садимся за сдвинутые в ряд столы. Мы действительно одни в довольно просторном зале с танцполом и своим диджеем. Постепенно подтягивается еще народ: одноклассники, из параллельных классов и кто-то из его танцевальной студии. Глеб с каждым крепко обнимается. Особенно с девушками. Эти вообще виснут у него на шее.

— Глеееееб, — визжит одна брюнетка и буквально набрасывается на него. — Как я рада тебя видеть! — Смачно целует его в щеку. — Ой, я оставила тебе след от помады! Сейчас вытру. — Достаёт из сумочки салфетку и заботливо трет его щеку. — Ну как ты? — И продолжает обнимать его за талию.

Глеб смеется, вежливо пытаясь вырваться из хватки девушки, отвечает на ее вопросы, задаёт ей свои, а потом представляет нас. Когда он произносит «Это моя девушка Катя», лицо брюнетки морщится, будто она проглотила лимон.

И каждая тут такая, как эта брюнетка по имени Вика. Каждая считает своим долгом повиснуть на Глебе и расцеловать его в щеки, «ведь они так долго не виделись». Бабы не перестают к нему липнуть даже после того, как он знакомит их со мной.

— Глеб, а помнишь, как мы после 8 класса ходили в поход с палатками, вы с пацанами напились и ты перепутал палатки? Залез спать в мою. Я утром просыпаюсь от какой-то тяжести, а это ты на меня свою руку закинул… — Рассказывает рыжеволосая Света.

— Если честно, не помню, — отвечает ей Глеб.

— Да уж, Глеб любил ошибиться палаткой, пока в 10 классе с Сонькой встречаться не стал, — гогочет Костя. — Он тогда сразу стал спать только в ее палатке.

— А я помню, как мы в бутылочку играли в 9 классе, — встревает Вика. — Глеб, между прочим, у меня тогда с тобой был мой первый поцелуй.

— Извини, я не знал…

— Ничего страшного, мне понравилось, — и подмигивает ему.

В какой-то момент мне от всего этого становится просто противно. Глеб хоть и держится с одноклассницами сдержанно, но их чрезмерное внимание к нему меня сильно коробит. Мы сидим с ним рядом, он всем представляет меня своей девушкой, но меня тут как будто и нет. Есть Глеб, который, как я поняла по рассказам, был главной звездой школы, и есть эти курицы, которые, видимо, еще со времён совместной учебы по нему сохнут.

Единственные, кто к нему не лезут, это девочки из танцевальной студии. Их тут три, и они пришли со своими партнерами, с которыми, судя по объятиям, их связывают не только танцы. Вот только и о них я могу сказать мало приятного, потому что они то и дело смотрят на меня и перешептываются.

Я тихо встаю и максимально незаметно ухожу в туалет. Сначала долго смотрю на себя в зеркало, а потом, сбрызнув раскрасневшееся лицо холодной водой, закрываюсь в кабинке. Как только я нажимаю кнопку смыва унитаза и уже хочу выйти, хлопает дверь туалета и слышатся знакомые женские голоса.