Помощница капитана. Книга вторая (СИ)

Амфитеатр состоял из нескольких ярусов, но ощущение возвышенности ещё придавало и необычное цветовое оформление: он был отделан небесно-синим, в то время как каноническими тонами императорских храмов искусства считались алый и золотой. Такова была стародавняя традиция — пунцовый бархат интерьеров и кресел, червонное золото балконов и лож. В бликах сияния люстр и больших подсвечников по стенам зал ослеплял входящего своим великолепием. Синий же олицетворял собой ожидание счастья, бескрайний небосвод над Тауроном и светлую печаль.

Опера Шрёдер воплощала в себе дух императоров — их философию, образ мыслей, порядки и принципы. Это был элитарный блестящий театр. Таинства его во все времена были обособлены от повседневного человеческого бытия — от житейских волнений и неурядиц. Но это было и вдохновенное святилище муз, куда стремились ещё со времён матушки-императрицы самые талантливые мастера танца, лучшие сопрано, теноры и басы. Сцена Шрёдера изыскивала наличие невероятных способностей, бескрайнего терпения и тяжкого труда.

Посещала Оперу в первую очередь абонементская публика — те представители света, что могли купить абонемент в ложу на весь оперный сезон. Это были приближенные императора и генералы, дворянская и банкирская аристократия, чиновники высшего звена. Театральные представления входили в обязательную часть светской жизни. Ездить в театр или держать ложу в Опере было не только способом получить удовольствие от спектакля, но и абсолютно необходимой составляющей светской вежливости. Балетные постановки давались в Шрёдере по вторникам и четвергам или пятницам, и постоянные зрители торопились в Оперу. Гости знали все нюансы талантов прославленных исполнителей — восхищались и «ре» второй октавы популярного тенора, и красотой исполнения известных арий именитой певицы, и с нетерпением ждали соло прима-балерины.

В тот вечер в здании Оперы Шрёдер давали «Энея», и постановку намеревался посетить сам император. Амфитеатр имел потрясающий вид: белые платья дам украшали не бриллианты, а ветки лилий, гирлянды белой сирени, белые перья. Очаровательные девушки в оправах нежнейших цветов представляли божественное зрелище. И такие же потрясающие вещи царили на сцене. Из окрестровой ямы слышался Vive Alexander не только в антрактах — под звуки этой арии балерины кружились на подмостках в танце.

И, едва ступив на лестницу, ведущую к ложам, под руку с графом, Ксения увидела, что совсем близко от них стоит Анастасия.

Ксения впервые увидела её сестру — симпатичную девушку с каштановыми волосами, слишком молодую для того обилия драгоценностей, что украшало её. Однако трудно было не признать, что юная госпожа Ростова выглядит очень хорошо.

«Так же, как и та, другая», — отметила про себя Ксения.

Стиснув зубы, она наблюдала, как пара молодых аристократок приближается к ней.

— Вы, кажется, говорили, что здесь будет весь свет, — негромко заметила она, — но я не думала, что весь свет для вас — Анастасия.

— Она здесь? — Орлов дёрнулся, будто его ударило электричеством.

— Вы ведь видите её не хуже меня. Вон там, слева от вас.

Орлов медленно повернул голову.

— Анастасия? — улыбка на его лице была несколько натянутой, и сам он весь будто бы заледенел, но тем не менее продолжал уверенно смотреть перед собой. — Рад, что встретил вас именно сейчас.

— Я рада не менее того, — улыбка Анастасии казалась приклеенной, взгляд же был пристальным, как взгляд готовой к броску змеи. Скользнув им по лицу Орлова, она тут же сконцентрировалась на Ксении, — это…

— Это мой старший помощник, лейтенант Троекурова, кажется, я вас уже представлял. Ксения, это Анастасия, моя…

— Тоже ваш друг? — спросила Ксении, широко открывая глаза.

— Его невеста, — Анастасия протянула для рукопожатия ладонь.

— Простите, — Ксения склонила голову, — не знала, что граф намеревается вступить в брак. Он никогда мне не рассказывал о вас.

— Вот как?

— Это не совсем так, — Орлов попытался толкнуть Ксению локтем в бок.

— Что ж, я тоже ничего не знаю о вас, — Анастасия снова перевела взгляд на Ксению, — граф сказал, что это от того, что наше знакомство было столь незначительно, что мне не захотелось тогда его запоминать.

— В вашей жизни, должно быть, слишком много событий, — Ксения улыбнулась, — вам трудно запомнить всё, как и любому, кто всё время проводит на балах, встречая всё новых и новых людей. А я вот помню вас. Да-да, мы с вами говорили ещё давно, когда Император вручал мне звезду за открытие двадцати миров. Вы, помнится, тогда ещё очень хотели познакомиться со мной.

Анастасия секунду в замешательстве смотрела на неё.

— Вы та провинциальная дворянка, которая рассыпала соль! — наконец радостно воскликнула она.

Все стоящие кругом оглянулись на них. Ксения заледенела. Мысленно он уже доставала пистолет и стреляла Анастасии в висок.

— Давайте пройдём наконец в ложу! — почти что прорычал Орлов у самого её уха и, взяв обоих за плечи, подтолкнул вперёд.