Помощница лорда-архивариуса

Завидев нас, чернокнижник замер, приспустил очечки на кончик носа, с интересом всмотрелся в Шер из под набрякших век.

— Добрый господин, — протянула Шер убитым тоном, — вижу, вы ищете товар. Сама Тьма послала вас. Мой друг, — Шер неопределенно кивнула в мою сторону, — в безвыходном положении. Очень нужны деньги.

Очкастый оживился. Остро глянул на меня и прогнусавил:

— Пять лет за пятьдесят декатов.

Я похолодела. Что Шер задумала?!

— Мало, — поморщилась Шер, — но что поделать! Согласны. А вот и мой друг. Эй, Лерой!

Шер оглушительно свистнула.

Давешний знакомец Шер в переднике грузчика выступил из тени дома, на ходу разминая кулаки — каждый с арбуз. Следом за ним подтянулся второй здоровяк — по виду ночной громила. Приблизившись к чернокнижнику, он неторопливо достал из-за пояса короткую, увесистую дубинку с резиновым наконечником.

— Лерой, мальчик мой, тут мясник забрел не туда, куда надо. Он хочет подарить тебе пятьдесят декатов. Отказываться нехорошо. Заодно накажи ему забыть в Котлы дорогу раз и навсегда.

Чернокнижник понял, что его одурачили; заозирался беспомощно, поднял было руку, чтобы призвать бес-лакея, но тут же охнул от боли, когда Лерой нежно перехватил его за запястье и вывернул.

Шер оглушительно расхохоталась и повела меня дальше; за спиной раздалась возня. Я обернулась: Лерой с другом тащили чернокнижника в подворотню, тот безвольно сучил ногами и хрипел; очочки свалились на землю, из курносого носа капала кровь.

— Поделом мерзавцу! — Шер сплюнула на землю, — от остроголовых толку нет, приходится самим иногда пачкать руки.

Раздалась оглушительная трель полицейского свистка; Шер дернула меня за руку. Мы свернули в узкий каменный проход, понеслись по тропинке между заборами, нырнули в пролом, очутились на неширокой улице, и только тогда остановились перевести дух.

Шер опять засмеялась, хлопнула рукой по бедру:

— Отлично повеселились!

Я уставилась на нее, не в силах произнести ни слова. Ох, господин Дрейкорн, как же вы ошибались! Сердце подсказывало — узнай он, какое веселье уготовила для меня великолепная, достойная всяческого доверия Шер, не поздоровилось бы нам обоим.

Приключения наши на этом не закончились. Шер указала рукой в конец улицы:

— Смотри, что творится.

В глухом тупике в конце улицы стояла толпа оборванцев — безработные в потрепанных фабричных робах, матросы, попрошайки с бездонными холщовыми сумками, бойкие девицы с декольте, неподходящими для зимнего времени. Толпа уставилась куда-то под ноги, шумела, сквернословила и одобрительно посвистывала. Снег вокруг порыжел от табачной жижи, которую энергично перемалывали заросшие челюсти и тут же сплевывали.

— Крысиные бои, — пояснила Шер, — излюбленное развлечение в Котлах. Хочешь глянуть? Давай подойдем. Мне нужно переговорить с одним парнем.

Не дожидаясь ответа, Шер ввинтилась в толпу. Энергично толкалась, работала корзиной, плечами.

Оборванцы почтительно расступались; я робко последовала за своей спутницей.

В центре толпы обнаружился пятачок с оградой из кое-как составленных магазинных ящиков. В центре стояли двое дюжих парней, похожих как братья — оба с рыжими бакенбардами, красными оттопыренными ушами и маленькими свиными глазками. В руках они держали объемные мешки, в которых что-то шевелилось: из одного мешка раздавался писк, из другого — пощелкивание.

— Давай, Берн! — азартно произнес первый рыжий парень; оба одновременно опростали мешки.

Из одного на грязный пятачок вывалились две гигантских серых крысы — холеных, специально выведенных; из другого — диплура размером с кошку.

Толпа радостно заулюлюкала. Хромой мальчишка в картузе набекрень принялся собирать ставки и черкать мелом на разбитой двери, прислоненной к одному из ящиков. Ставки делали не на исход битвы — он был предрешен — а на время.

Начался бой.

Крысы завертелись, подпрыгивали, топорщили шерсть и пищали так противно, что пришлось зажать уши. Диплура замерла, перебирая тонкими ногами; внезапно сделала резкий выпад и все было кончено; одна крыса оказалась в смертельном захвате раздвоенного хвоста, другую безжалостно сокрушили жвалы.

Я не любила крыс, еще меньше любила диплур, но смотреть на омерзительную сцену не смогла. Когда открыла глаза, второй рыжий парень уже накидывал на диплуру мешок; белый панцирь твари отсвечивал красным от выпитой крови.

Оглянулась и замерла: Шер стояла поодаль и беседовала с невысоким сутулым человеком, в котором я узнала Ирвина, конюха господина Дрейкорна. Как он здесь оказался?! Наверное, тоже получил выходной и отправился развлечься.

Шер оживленно жестикулировала, что-то объясняла; Ирвин равнодушно слушал. Поднял глаза и увидел меня; кивнул, приветствуя, затем залихватски подмигнул.

За все время, что я работала в «Доме-у-Древа» я едва обменялась с конюхом сотней слов.