Помощница лорда Хаксли

– Пусть я и утерял большую часть силы, – усмехнулся старик. – Но кое-что еще могу. Запомни, что я тебе скажу, самира. Женщины Ашту всегда сами выбирают себе мужчин, и умеют их защищать силой своей души. Твоя душа полнится любовью, и я вижу, она переливается нежным светом, как бывает всегда, когда с избранником все хорошо.

– Вы уверены?

Внутри вспыхнула надежда.

– Да, – твердо сказал жрец и спросил: – Что ты решила, самира? Ты поможешь нам?

– Помогу, – поборов страх и сомнения, кивнула в ответ.

Боялась ли я, что старик нарушит свое обещание? Нет. Магические клятвы нерушимы. И если жрец дал слово, то он уже не сможет от него отказаться.

– Ты приняла верное решение, – в голосе Араима послышалось облегчение. – Да будут благословенны дни твоей жизни и долог путь, ведущий к вечности! – Пожелал он и буднично добавил: – А сейчас нам нужно подготовиться.

Старик тяжело оперся на палку и пробормотал какое-то заклинание.

Песок взмыл вверх, окутал нас, и я почувствовала, как ноги отрываются от земли, как воздушный поток подхватывает тело и с огромной скоростью несет меня куда-то в плотном песчаном коконе.

Рональд Хаксли

– Ничего.

Уэсли покачал головой, подтверждая мои ощущения.

– Ни единого следа. И магический поиск молчит. Но ведь этого просто не может быть.

Бриан продолжал рассуждать о том, как могли похитить Дилли, а я напряженно прислушивался к себе. В душе горел огонь. Он плавился и сносил внутренние преграды, установки, магический контур – все. Казалось, еще немного, и я сам вспыхну ярким факелом и сожгу к шассу и площадь, и дворец, и аккуратные ряды припаркованных у ограды машин. А вместе с огнем наружу рвался крик – разъяренный, безудержный, звериный. Он звучал в ушах, пульсировал в крови, уничтожал разум и вскрывал черепную коробку, не хуже опытного взломщика.

– Рон?

Встревоженный голос друга прорвался сквозь кольца опоясывающей голову боли и заставил меня повернуться.

– Святые небеса! – Присвистнул Уэсли и подался вперед. – Что с твоими глазами?

– А что с ними?

Голос звучал непривычно низко и грубо.

– Они светятся. И зрачок вытянулся, как у змеи. Уверен, что у тебя в роду не затесалось нагов или ирхов?

Думать было больно, но последнее слово Бриана отпечаталось в сознании пульсирующей красной точкой. Ирхи. Точно. Они безо всякой магии могут учуять любой след.

Взгляд остановился на рамобиле Прэскотта.

– Что ты делаешь? – Настороженно спросил друг, наблюдая, как я открываю магической отмычкой дверцу. – Рон, ты уверен?

– Я к ирхам. Оставайся здесь и жди меня. И никого не подпускай к своей машине, чтобы не затоптали следы.

– Да тут, кроме наших, никаких других и нет, – пробормотал Бриан. – Думаешь, ирхи смогут что-то обнаружить? Хотя, да, у них же особое чутье.

Друг продолжал что-то говорить, но я его уже не слышал. Взломал систему управления, завел машину и рванул на восток. А спустя полчаса притормозил рядом с конторой Годвина. Вокруг кипела артельная жизнь, рабочие разгружали доски, в складах шумели подъемники, слышалась чья-то отборная брань.

– Лорд Хаксли?

Годвин увидел меня из окна своего логова и выскочил на крыльцо. Довольно крупная для гоблина фигура заняла в ширину весь проем конторской двери.

– Что-то случилось?

Длинное бледное лицо казалось встревоженным, глаза за стеклами круглых очков глядели настороженно и цепко. Как и все гоблины, Годвин был недоверчивым и легко впадал в меланхолию, заранее не ожидая от жизни ничего хорошего.

– Что привело вас на Айвенор-ро, лорд Хаксли?

– Ирхи, которых я к тебе отправлял, сейчас здесь?

Мне некогда было расшаркиваться и вести долгие беседы. Хотя как раз гоблины очень любили обстоятельные разговоры с плавными подъездами к нужной теме.

– Да. Работают в пятом складе.

Меланхолия Годвина усилилась, придав бледному лицу еще более унылое выражение.

– Зови.

– Гарри! – Крикнул гоблин, подзывая к себе юркого мальчишку. – Приведи Торда, живо! И все его бездельники тоже пусть придут.

Годвин пытливо посмотрел на меня и спросил:

– Так что они натворили, лорд Хаксли?

Несоразмерно маленькие руки суетливо дернулись и принялись перебирать борта сюртука.

– Ничего, можешь не беспокоиться. Просто мне нужно забрать их на пару часов.

– Как пожелаете, лорд Хаксли, – закивал Годвин, не прекращая нервно теребить пуговицы. – Я ведь со всем пониманием, дело, значит, срочное, иначе сами бы не приехали.

Стекла очков настороженно блеснули. Гоблин изо всех сил делал вид, что его не интересуют подробности, а сам принюхивался и присматривался, надеясь уловить хоть что-то.

– А вот и они, – оживился Годвин. – Торд, – обратился он к подошедшему ирху. – Вы нужны лорду Хаксли.

Высокий небритый детина бросил на меня долгий взгляд, и в его глазах отразилось узнавание.

– Доброго дня, милорд, – поклонившись, пробасил ирх.

– Годвин, простой тебе возместят, – пообещав гоблину, повернулся к настороженно застывшим ирхам.

Те смотрели на меня исподлобья, не зная, чего ждать.

– Мне нужна помощь. У кого самый острый нюх? – Не вдаваясь в подробности, спросил у перевертышей.

– Сендай у нас в этом деле лучший, – пробасил Торд. – И Решка.