Помпеи и Геркуланум

Первый эпизод живописного спектакля посвящен прочтению текста с правилами ритуала. Священный свиток держит обнаженный ребенок, а за правильностью чтения следит сидящая рядом матрона, вероятно хозяйка виллы. В той же группе находится окутанная покрывалом женщина, возможно одна из жриц Диониса. В одном ряду с реальными героями – персонажи мифологические: Пан, силен, юные сатиры и сам Дионис. Таким образом, земной мир сменяется небесным, мистическим, населенным спутниками почитаемого божества. Истоки трогательной пасторали заключены в изображении молодого Пана с сирингой (флейтой), расположившегося на скале невдалеке от своей подруги, кормящей грудью козленка.

Эстетика условного реализма заметна в подлинности деталей, предметов и форм, причудливо соединившихся с орнаментальной трактовкой архитектурных мотивов и общей пасторальной атмосферой живописи. Набросив театральный флер на реальность, художник постарался выписать фигуры, одежду, лица героев с натуралистической точностью.

«Дионисийские мистерии» (чтение свитка и церемония очищения). Фрагмент росписи виллы Мистерий

Сцену жертвоприношений открывает служанка в венке из листьев мирта, держащая в руках блюдо с плодами. Она направляется к жрице, которой предназначено совершить ритуал очищения. Подготовленная для жестокой церемонии девушка нарушает идиллическую картину смятением и страхом перед бичеванием. К ней обращено лицо старого силена, изображенного на краю стены вместе с двумя юными сатирами. Один из них наклонил голову и всматривается внутрь вазы, а другой демонстрирует зрителю комическую маску. Этим они совершают обряд гадания: недалекое будущее угадывается по отражению маски на внутренней, отшлифованной поверхности сосуда. Силен передает слова гадальщика, выступая в качестве оракула. Услышав предсказание, девушка в ужасе отстраняет демона левой рукой, хотя зрителю кажется, что ее испугала сцена бичевания, написанная на противоположной стене.

«Дионисийские мистерии». Фрагмент росписи торцевой стены на вилле Мистерий

Роспись торцевой стены завершает изображение крылатой богини с бичом. Покорность жертвы видна в выражении лица героини, склонившей голову перед жрицей. Протянутые руки и коленопреклоненная поза девушки передают состояние муки, ожидающей ее во время ритуального бичевания. Трагический настрой этой сцены сменяется атмосферой ликования в следующей композиции: обнаженная вакханка кружится в вихре танца с кастаньетами в руках. Противопоставление образов выражает мысль о возрождении жизни и логически завершает церемониал дионисийских мистерий.

В конструктивных формах виллы заложен принцип раскрытия внутреннего пространства вне пределов. Менее выраженный в расположении комнат, он гораздо полнее воплощен в трактовке архитектуры на фресковых изображениях. Примером служит живопись на стенах кубикулы с двумя альковами. На одной из них завершающий картину полукупол колористически истолкован как выход во внешний мир. Живописное пространство заполнено небом, на фоне которого неожиданно появляется рисунок ротонды. По сторонам от ниш изображены каннелированные колонны с коринфскими капителями. Как физически, так и живописно эти детали располагаются в плоскости стены; их разделяют изображения небольших двухколонных портиков того же ордера, но уже представленные в перспективе. Зрительно погружаясь в стену, они не допускают внешнее пространство в комнату. Зато его ощущению способствует натурально выписанная наружная дверь, заполняющая собой противоположный альков. Будучи рисованной, она ведет в никуда, хотя аналогия с реальной дверью заставляет почувствовать за ней некое свободное пространство, видимо то, на которое намекают уходящие сквозь стену колонны.

В «Дионисийских мистериях» границу между живописным и реальным миром подчеркивают расположенные в одной плоскости фигуры первого плана. Действие развивается на фоне красных стен в узком сценическом пространстве, разбитом на части пилястрами резкого черного цвета. Однако членение не мешает восприятию композиции в целом. Угловые фигуры связывают рисунки противоположных стен, одновременно подчеркивая непрерывность действия. Девушка с красным плащом, крылатая богиня и вакханка воспринимаются объемно, несмотря на то что для их изображения художник использовал такие же средства, как и в написании плоской фигуры жрицы, повернувшейся спиной к зрителю.