Понятие о сокровище (СИ)

— Я… ну, ездила к старому другу перед возвращением, но он не так чтобы мне обрадовался. Я подвела его, не оправдала надежд, и пыталась извиниться, да только не вышло.

— Ты виновата в конфликте?

— Конфликт… — я неловко покрутила чашечку на блюдце, уж и не зная, стоит ли развивать тему. Аннет умная женщина, она производила доверительное впечатление. — Конфликт возник с его старшим братом, тот некрасиво поступил со мной, я похожим образом обошлась с ним.

Собеседница кивнула, обдумывая услышанное. Она монотонно постукивала ногтем по фарфоровой чашке, но вдруг остановилась и резко подняла на меня подозрительный взгляд. Отставила кофе.

— Поправь, если я ошибаюсь, но когда твоя история о приключениях с миллиардером воспринималась мной, как шутка, ты вскользь упомянула о конкурентах, двух братьях. Дай угадаю, ты мне рассказала не все?

Ба-да-быщ! Болтливость, моя болтливость…

— Даже не половину.

Брови Аннет поползли на лоб, но не от удивления в духе «да что ты говоришь?», а по принципу «ясно, понятно, и ты еще спрашиваешь, в чем твоя проблема?».

— А твой… партнер или клиент, не знаю, как правильно, в курсе, что ты и те братья знакомы?

Ааа… Я полагаю, Аннет, лучше тебе не задавать вопросы, за которые мне будет стыдно, и, по-моему, искренне отупевающему выражению лица все стало понятно без слов.

— Да ты, красавица, мой кумир, — иронично подметила женщина без тени улыбки. — И как он тебя вообще нанял?

— Мы с ним уже пересекались раньше, старые связи. И я ему жизнь спасла, если ты помнишь мой рассказ.

— По твоему рассказу я помню, что тебя постоянно откуда-то вытаскивали, да и подробностями ты особо не делилась. Хм, — усмехнулась Аннет, отправляя в рот кусочек печенья. — А я-то думала, у меня жизнь веселая.

— Да-да… кстати, ты нашла что-нибудь относительно алмаза?

— А, точно, — спохватилась собеседница. — Кстати, откуда он у тебя? Вещь довольно дорогая и редкая…

— Аннет, давай без вопросов.

Если про поиск пиратских сокровищ я еще могла поделиться с кем-то, то алмаз для меня оставался темой личной. Мне стоило немалых усилий заставить себя вылезти из прочной скорлупы страха, чтобы взяться за дело. Может, Рэйф надеялся, что я сохраню алмаз у себя, но мне физически некомфортно даже прикасаться к нему. От своего лица продать его я не могла, хотя бы потому, что не знала достаточно квалифицированных оценщиков драгоценностей на черном рынке. Да, и такое бывает. Пришлось действовать через Аннет, чтобы не засветиться самой. Не по-дружески, конечно, но мы не первый год работаем.

— Мой оценщик умеет держать рот за зубами, не волнуйся. Он сделал качественную оценку, предоставил бумаги с характеристиками алмаза, подписями. Вопрос только в том — что ты собралась с ним делать дальше?

— Я еще не решила. Ты его надежно спрятала?

— Надежно, с этим не переживай, — флегматично заверила Аннет, — а вот я начинаю переживать, поскольку есть у меня мысль, что у камня довольно мрачная история. Иначе бы ты сама пошла к оценщику, а не действовала бы через меня.

— Тебе нечего бояться.

— Ты мне хорошо заплатила, чтобы я не боялась, — с неуместной теплотой подметила женщина, — но мне нужен честный ответ. Я не слепая, Жюли, понимаю, что ты не только с музеями и богатыми стариками работаешь. Взять хоть твою историю с этим пиратским сокровищем.

— Эта история чересчур личная, и я просто хочу продать этот камень как можно быстрее, а деньги вложить в благотворительность. Пока что у меня такие планы.

— Нехилый такой взнос будет.

— Это верно, — не стала спорить я. — Но твоя доля останется нетронутой. Ты еще не искала покупателей?

— Забросила пару удочек, пока что не так густо, но подожди пару дней — обычно на такую наживку собирается целая стая хищников.

— Как бы они и нас не сожрали.

Я искренне опасалась столкнуться с прошлым лицом к лицу, чертов алмаз стал оскорблением, которое я нанесла семье Гонсалес. От Саниэля ушла жена, забрав старшего сына и немалую долю денег, имущества — об этом долго говорили. Не хотелось бы привлекать к себе внимание лишний раз, даже к Жюли Бон. Хоть я и слышала, что Саниэль Гонсалес уже как четыре год отдал душу богу, нервишки пошаливали.

За окном все также дождь. Не хотелось выходить из теплого уютного кафе, но работа не терпела отлагательств. Пиратское сокровище уплыло от музейного фонда, поэтому старый проект о временной выставке импрессионистов вновь восприняли с энтузиазмом. Кроме меня.

По возвращении из Штатов любые заказы и проекты уже не выглядели привлекательно. К ним хотелось возвращаться с тем же энтузиазмом, с которым смотришь на пыльные фолианты древнегреческих классиков после просмотра остросюжетного фильма. В них куда больше смысла и пользы, но не хватало жгучих ощущений.