Попаданка для Охотника

Та энергия, что взрывалась в ней, то ли иссякла, то ли излишки ее вышли. Девушка бухнулась на землю, не выпуская из рук свой чудесный меч.

Несмотря на то, что на подушечках пальцев уже наливались водяные мозоли, ей было хорошо. Ноги гудели. Руки налились свинцом. Но Лине было хорошо.

И самое главное, в голове была полная пустота. Никаких воспоминаний. Никакого Олежки.

Лина сжала губы и едва сдержала стон. Ненадолго же хватило этой блаженной пустоты…

Мысли и воспоминания, которые она так упорно гасила, рвались наружу, будто талые воды сквозь плотину.

Девушка всхлипнула и сильно- сильно сжала кулаки. Она не будет плакать. Только не сейчас. Лина сильная. И плакать на глазах у этого мужчины она точно не будет. Девушка поднялась и, опустив голову, поплелась в крыльцу.

Больше всего на свете Лине хотелось остаться одной. Забиться в маленькую норку, свернуться клубочком и наконец дать волю слезам. Выплакать всю ту боль, все то отчаяние, которое жило в ней все эти пять лет. Долгие пять лет после смерти Олежки. И признаться наконец себе, что ни в чем-то она не виновата.

Но ноги вдруг стали заплетаться.

Виль, нахмурившись, смотрел ей вслед. Тренировка прошла неплохо. Честно говоря, он даже и не ожидал, насколько неплохо. И, самое главное, удалось сбросить излишек энергии, мешающий энергетическим потокам девушки стабилизироваться.

Но слезы?

Охотник не мог не заметить, как в самом конце ученица расслабленно рухнула на землю и глубоко вздохнула. За глубоким вздохом последовал еще более глубокий выдох.

Значит, тренировка прошла как надо. После сильного напряжения наступило не менее сильное расслабление.

Но что же опять с ней сейчас-то?

— Держись! — крикнул Виль, увидев, что девушка вдруг споткнулась и ноги ее подогнулись.

Но Лина уже не слышала. Ее рука скользнула по перилам и девушка погрузилась в беспамятство.

Глава 30

“Женщины”, — вздохнул Виль и одним движением оказался рядом. У самой земли охотник подхватил Лину и осторожно отвел волосы с ее запрокинувшегося лица. Девушка была бледна до синевы.

“Опять обморок. Неужели я дал ей слишком большую нагрузку? — недоумевал Виль и наклонился к ее груди. Грудь Лины едва вздымалась и дыхание было тихое, почти незаметное.

“Да нет, вроде… Не больше, чем обычно в таких случаях”, — мужчина нахмурился и с ученицей на руках поднялся на ноги.

“А прибавилось в ней весу-то, однозначно. Вот, Виль. Будешь теперь дамочек на руках носить”, — усмехнулся мужчина.

Он уже понял, что с девушкой по большому счету все в порядке. Легкое сканирование, которое он подключил тотчас же, показало, что все системы организма работают нормально.

Однако все-таки что-то Виля тревожило.

Какое нормально, если девушка в обмороке?

Осторожно, стараясь не потревожить ученицу, Виль поднялся по ступенькам и открыл дверь. Защитные артефакты на двери были спокойны.

“Ну, хоть тут все нормально, слава Одинокому”, — заметил охотник и в несколько прыжков поднялся по лестнице.

Открыл дверь в бывшую комнату Лиссы, все такую же неухоженную, и легким движением переместил Лину на постель.

Постель была заправлена в лучших традициях форпоста, покрывало, хоть и требовало стирки, но было застелено складочка к складочке.

Виль даже умилился. Порядок он любил. Поддерживать не умел, но любил.

Посмотрел на тихо посапывает девушку и нахмурился.

“Ну что же. Утро прошло продуктивно и весьма интенсивно. Возможно, даже чересчур интенсивно”, — решил Виль и потоптался около кровати.

Хорошо бы, конечно, ученицу накрыть. Да вытаскивать покрыло из-под спящей Лины ему совсем не хотелось.

А хотелось…

Одинокий, хотелось ему многого.

Да вот хотя бы просто стоять и смотреть на преображенную ученицу. Несмотря на то, что цвет кожи, как и цвет волос и глаз у Лины изменился, а вот выражение лица осталось прежним.

Чуть настороженным и одновременно беззащитным.

Виль почувствовал, как внутри него поднимается теплая волна, грозящая растопить ледяное сердце. Мужчина нахмурился и отвернулся.

Нет, больше никогда и ни за что.

Он не будет привязываться к своей ученице. Хватит ему Лиссы.

На щеках Виля заиграли желваки и он стремительно вышел из комнаты.

“Одинокий меня возьми, ну не идиот ли я?” — Виль вдруг вспомнил, что клинок Лины так и остался лежать на вытоптанной площадке для тренировок.

Точно, он полный идиот!

Кто еще забудет о раритетном мече, который валяется сейчас на голой земле и побежит подхватывать теряющих сознание девиц?

А если это действительно меч самого Одинокого?

Он же сопли пускает над спящей девицей!

Мужчину мгновенно вынесло во двор. Конечно, он знал, что никуда меч оттуда не мог деться, но… Кто их знает, эти артефакты времен Одинокого.

Поговаривали, что в них была заключена часть сознания их создателя. Этакая своеобразная сущность. Чушь, конечно.

Виль мотнул головой и подобрал меч с земли. Меч оказался вдруг тяжелым. Значительно тяжелее, чем тогда, когда Виль его принес и бросил ученице.

— Одинокий… — охотник замер и неверяще поднес меч к глазам.

В центре гарды, в пустующем углублении, появился и замерцал изумрудным цветом искусной огранки камень.