Попаданка в царство фейри

— На тебя указали знаки. Для того, чтобы всё объяснить, потребуются долгие дни, и я не уверен, что это для тебя так уж важно. Могу ответить так: Духи, которым мы поклоняемся, послали мне тебя как награду за прошлые заслуги.

— А других трёх тоже они привели? — выпалила я, не желая запутаться в недомолвках. Пусть ответит, раз так хвастает своей честностью! — Тех, которые не прожили и восьми месяцев в браке?

Я ожидала вспышки гнева, оскорблений, что Кайден встряхнёт меня и грубо ответит, что это не моё дело, но он ехал так же спокойно, как и до этого, будто речь шла не о трёх молодых девушках, которым ещё не настала пора умирать:

— Тоже, — последовал ответ. — Думаешь, я их убил? Можно и так сказать. Тогда тоска, гордыня и глупое упрямство — мои сообщники. Год не такой долгий срок, Дивона. Если, конечно, не тратить его на бесполезные попытки перейти Черту.

— А это возможно? — быстро спросила я. Надежда, почти угасшая, снова вспыхнула в сердце.

— Видишь, и ты допускаешь ту же ошибку. — В сгустившейся темноте я видела только золотистую полумаску, но не выражение его глаз. — На первый раз с тебя достаточно. Нынешний воздух опьяняет людей. Мы мирные существа, Дивона, но нарушить гейсы — значит призвать смерть раньше срока. В этом правиле не бывает исключений. Ни для кого.

И Кайден повернул обратно. Весь путь до Дома Послушания мы больше не разговаривали, что даже радовало.

Я снова получила кусочек пазла, но стройная картинка не собиралась. Слишком многое ещё сокрыто, а жених явно не собирался посвящать меня во все стороны будущей жизни. Возможно, считал, что это пустая трата времени. Мол, всё равно тоска убьёт меня раньше срока, нечего и заморачиваться.

— Спокойной ночи, Дивона, — произнёс Кайден, когда помогал сойти на твёрдую землю. Я соскользнула в его объятия, и на какое-то время мы стояли, смотря друг другу в глаза.

Мужчина первым отвёл взгляд и, ни слова не говоря, свистнул каярдам и скрылся за воротами. Вихрь скосил на меня глаза и тихо заржал.

Глава 8

Оставшиеся до праздника дни летели так быстро, что я только успевала следить, как матушка Гайте объявляет за завтраком, сколько осталось до начала Лугнасада.

И вот, наконец этот день настал. Примечательно, что словосочетание «начало жатвы» имело несколько иной смысл, чем просто время сбора первого урожая. Надеясь попасть на развесёлый сельский пир, я оказалась в центре поминальных игр. Какая-то богиня умирала и воскресла каждые три года, и вот сейчас настало время праздника, проводимого с размахом, сравнимым разве что с пирами олимпийцев, как я себе представляла их в детстве.

— Настало время Длиннорукого и Многоискусного! — объявила с утра Троули.

Собравшиеся в трапезной походили на стайку невест с распущенными волосами. На каждой было надето белоснежное платье с золотистой вышивкой на рукавах, вороте и подоле. Дивные наряды из тончайшего льна было даже жалко надевать, а ведь нам предстояло провести в них несколько дней. И всё же я снова отличилась.

Асцелина принесла мне золотистую маску, повелев надеть её и не снимать до захода солнца. Маска была выполнена из атласного материала и больше напоминала венецианскую, чем ту, которую носил мой жених. Она щекотала щёки и давила на уши, но деваться было некуда.

— Я прикажу собрать твои вещи, — проговорила дриада и вздохнула, словно ей жаль было со мной расставаться.

— Ещё успеется, — беспечно ответила я, крутясь перед зеркалом.

Сейчас я напоминала себе древнюю богиню, спустившуюся к смертным, чтобы порадоваться вместе с ними наступающей осени и тем богатым плодам, что она принесёт. Подозреваю, что причиной моего приподнятого настроения и жара, бегущего по телу, был медовый напиток, поднесённый с утра. Золотистая настойка оказалась приятной на вкус, уже через час мне захотелось танцевать и почувствовать на своей талии и бёдрах крепкие мужские руки.

— Мы не знаем, когда жених заберёт вас. Возможно, свадьба состоится сегодня, — уклончиво ответила Асцелина. — Надо быть готовой, Дивона.

Улыбка, коснувшаяся её губ, мне не понравилась. Лукавая и масляная, как и глаза девушки, блеснувшие развратным огнём.

Я знала, что дни Лугнасада знаменуют не только начало жатвы пшеницы и время вязания снопов. Они пропитаны сексуальным подтекстом: слиянием женского и мужского начала. Солнечный бог ещё полон сил, а богиня только что разродилась новым урожаем. Оба молоды и полны сил, чтобы дать ещё потомство.

Однако я всё ещё считала себя лишь наблюдателем. Пусть мне предстоит свадебный обряд, но это просто тест на год и один день, не более того. Игра, фарс.

— Можно идти, — сказала я и с лёгким сердцем отправилась в трапезную, где нас ждал лёгкий завтрак, состоящий из хлеба и молока. Ничего вкуснее я давно не ела. Хлеб напомнил любимую мной чиабатту, только был пышнее и слаще, а холодное молоко немного остудило внутренний жар. Из-за которого мне приходилось стыдливо сжимать бёдра, чтобы не показаться окружающим развратной.