Попадос. Месть героя. Том четвертый

Собственно то, что Григорий сейчас уходил с ещё большими силами на совершенно непонятную и сомнительную авантюру, категорически не укладывалось в голове Вальта. — Это с каких таких пор, его светлость, так доверяет этому прихлебаю⁈ — Возмущённо подумал он, с трудом сдерживаясь, чтобы не высказаться по этому поводу. — Что он за заклинание собирается применить? Что даже главнокомандующий согласился с его идиотским планом!

— Продолжил он свои размышления, при этом, будучи уверенным, что магией владеет только тот странный маг, один из Гришиных подчинённых. — Барус… никогда не слышал про него? Где он только его раздобыл? — Пронеслось в голове Вальта, перед тем как он отметил для себя, — но стоит отдать должное, подчинённых он хорошо умеет подбирать? Единственное, не пойму, чем может быть полезна та красноволосая баба? Но возможно это просто его личные предпочтения

. — Последние мысли, которые пришли адъютанту в голову, позволили ему немного успокоиться и даже частично принять реальность, которая упорно противоречила его представлениям. В глубине своей душонки, он уже подумывал переманить того странного рыцаря в чёрной броне и мага, которые, как он считал, были слишком хороши для Григория.

* * *

Время тем временем шло, и уже в скорее Гришин небольшой отряд занял весьма хорошую позицию на одной из возвышенностей, с которой можно было видеть почти весь правый фланг вражеского войска. И конечное, к нему уже направлялся внушительный отряд из сотни рыцарей и двухсот копейщиков. Если бы противник мог бы выделить больше сил, то наверняка бы сделал это, но эстанцы тоже были не в лучшем положении.

Глядя на происходящее, Каратос ещё сильнее напрягся. Памятуя о том, что Гриша обещал применить заклинание «Огненный вихрь», по вражеским тылам, он опасался, что парень попросту не успеет этого сделать. Ведь упомянуты чары были не шуточными и требовали серьёзной подготовки, что сказать, их даже не все маги огня могли использовать, не то, что воин применяющий магию во вспомогательных целях. Но с другой стороны, удачно повреждённая понтонная переправа, которая к слову, до сих пор горела, уж очень убедительно говорила в пользу Гришиных способностей в магии. Собственно, это и было главной причиной того, что Каратос согласился с предложенной авантюрой, хотя до сих пор не мог поверить в её удачный исход.

С другой стороны стоит добавить, что Каратос особо ничем не рисковал. Даже если бы Гришин план провалился, то это обошлось лишь тем, что в бой было бы введено пятьдесят рыцарей резерва, которых и так, по-хорошему нужно было вводить.

Но буквально через пару минут, Каратос, а также стоявшие с ним адъютанты, увидели как Григорий, создал и направил в ряды наступавших на него рыцарей, довольно внушительного размера огненный вихрь. Зрелище было поистине ужасающим. Смертоносная буря, сотканная из множества языков пламени, как несокрушимый, всё сносящий таран, промчалась сквозь отряд из сотни эстанских рыцарей, оставив за собой шлейф из горящих тел и чёрной дымящейся земли. Но самым страшным было далеко не это. Куда более пугающим оказалось то, что огненный вихрь продолжил свой путь дальше, в сторону основных афнийских сил, которые успели перебраться на южный берег Эльса.

Вальт не верил своим глазам. Так получилось, что Гришин отряд, как и он сам, были очень хорошо видны, от чего адъютант, смог прекрасно разглядеть произошедшее. Но одно дело увидеть, а другое поверить. Его упрямый мозг, хоть и не сразу, но через пару секунд, нашёл подходящее объяснение, — видимо господин Барус владеет безмолвной магией и каким-то образом помог Григорию создать видимость, применения этих ужасающих чар. — При этом пареньку даже в голову не приходило, что и сам Барус был в лёгком шоке, от происходящего.

Тем временем сражение продолжалось даже несмотря на огненный смерч, прокатившийся по рядам эстанской армии и уничтоживший далеко не один десяток вражеских воинов. В свою очередь подходившие к Григорию отряды, поначалу застопорились, но видимо опытный командир быстро справился с ситуацией, и противник, перестроившись, вновь направился, дабы вытеснить врага, занявшего слишком хорошую и опасную для эстанцев позицию.