Поправка-22

Он расхаживал по эскадрилье голым до самого вечера, и когда Мило Миндербиндер, сбившись в поисках с ног, нашел его перед обедом на следующий день, он сидел, по-прежнему голый, на дереве неподалеку от странного крохотного кладбища, где хоронили в это время Снегги. Мило был одет как обычно: зеленовато-коричневые брюки, зеленовато-коричневая рубаха со звездочкой младшего лейтенанта на вороте, темный галстук и форменная фуражка с твердым кожаным козырьком.

– Я везде тебя разыскиваю, – укоряюще крикнул Йоссариану Мило.

– А надо было сразу поискать меня на этом дереве, – отозвался Йоссариан. – Я с утра тут сижу.

– Ну так слезай скорей и попробуй одну штуку. Это очень важно.

Йоссариан отрицательно покачал головой. Он сидел в чем мать родила на одном из нижних суков, ухватившись для страховки обеими руками за ветку над своей головой. Не сумев сманить его вниз, Мило Миндербиндер с отвращением обнял древесный ствол и принялся карабкаться вверх. Он довольно долго лез, громко ворча и пыхтя, к Йоссариану, а когда забрался достаточно высоко, чтобы сесть на нижний сук и немного отдышаться, его аккуратно выглаженная форменная одежда превратилась в мятое тряпье. Фуражка съехала ему на ухо и, не удержи он ее в последний момент, свалилась бы на землю. Вокруг его усов поблескивали, словно прозрачные жемчужины, крупные капли пота, а под глазами испарина собиралась в мутноватые слезинки. Йоссариан безучастно смотрел на суетню Мило. Тот боязливо перекинул ногу через сук и, обретя равновесие, сел на него лицом к Йоссариану. Потом бережно развернул клочок упаковочной бумаги и протянул ему нечто буроватое, мягкое и округлое.

– Попробуй, пожалуйста, и скажи, нравится тебе или нет, – предложил он. – Мне хочется заранее узнать, как люди примут в столовой мое новшество.

– А что это такое? – спросил Йоссариан, откусывая большой кусок.

– Хлопок в шоколаде, – ответил Мило.

Йоссариана тошнотно передернуло, и он выплюнул откушенный кусок хлопка Мило в лицо.

– Чтоб ты подавился своим дерьмом! – яростно взвился он. – Господи, ну и псих! Даже семена поленился вынуть!

– Да ты попробуй как следует, – принялся уговаривать его Мило. – Не могу я поверить, чтоб это было так уж плохо! Неужто так плохо?

– Хуже некуда, – уверил его Йоссариан.

– А мне надо, чтоб людей кормили этим в столовых.

– Никому твоя дрянь не полезет в глотку, – сказал Йоссариан.

– Авось полезет, – предрек Мило и едва не сверзился с ветки, попытавшись погрозить будущим смутьянам укоряющим перстом.

– Подсаживайся ко мне, – пригласил его Йоссариан. – Тут гораздо удобней и все прекрасно видно.

Ухватившись обеими руками за ветку над своей головой, Мило начал опасливо и медленно перебираться поближе к Йоссариану. Лицо у него от напряжения морщинисто окаменело. Он почувствовал себя в безопасности и облегченно вздохнул, только когда оказался наконец возле Йоссариана.

– Прекрасное дерево, – любовно погладив ладонью кору, с восхищением собственника объявил он.

– Это древо жизни, – пошевеливая пальцами на ногах, сообщил ему Йоссариан. – А кроме того, древо познания добра и зла.

– Да нет, – окинув ближние ветви взглядом, возразил Мило. – Это каштан. Уж я-то знаю. Мы частенько торгуем каштанами.

– Ну, знаешь так знаешь, – отозвался Йоссариан.

Они посидели несколько секунд молча – ноги болтаются в воздухе, руки вскинуты почти вертикально вверх к ветке над головой, один – совершенно голый, если не считать сандалий с рифленой каучуковой подошвой, а другой – в полной воинской форме из плотной шерстяной материи и с туго повязанным галстуком на шее. Мило исподтишка оглядел Йоссариана и, поколебавшись, заговорил снова.

– Мне хочется задать тебе один вопрос, – смущенно сказал он. – Ты вот ходишь второй день голый. Не мое, конечно, дело, а все же, знаешь ли, интересно. Почему ты больше не надеваешь форму?

– Не хочу.

– Понимаю, понимаю, – часто и быстро, будто клюющий воробей, кивая головой, подхватил ничего не понимающий Мило. – Прекрасно понимаю. Я слышал краем уха, как Эпплби и капитан Гнус говорили, что ты спятил, да решил разузнать все сам. – Он опять ненадолго смолк, тактично взвешивая свой следующий вопрос. – Так ты что – и не собираешься ее надевать?

– Думаю, что нет.

Мило энергично кивнул, чтобы еще раз показать свое полное понимание, недоуменно размышляя о странностях Йоссариана. Птаха с ярко-красным хохолком проворно проюркнула сквозь листву у них под ногами. Мило и Йоссариан сидели как бы в ажурной беседке, укрытые сверху многоярусной зеленью косо склоняющихся к земле ветвей и окруженные со всех сторон голубыми елями и серебристыми каштанами. Солнце стояло почти в зените, а сапфирно-голубое небо у них над головой расцвечивали ярко-белые крапины редких облачков. В безветренной тишине с неподвижно застывшими листьями ничто не нарушало мирного покоя, кроме Мило Миндербиндера, который внезапно встрепенулся и, приглушенно вскрикнув, нервически указал рукой на крохотное кладбище.

– Посмотри-ка! – встревоженно воскликнул он. – Там вроде кого-то хоронят. Да это же, наверно, кладбище!