Порочный

– А смысл? – папа сделал еще глоток. – Лариска твою маму по магазинам потащила. Вот сейчас слушаю, как списания с карты приходят…

Лариса – подруга мамы. Но папа ее недолюбливает. Он говорит, что из-за этой Ларисы вечно одни неприятности. Моя мама постоянно приводит в пример папе Ларисину семью:

«Лариса с мужем в Египет этим летом поедут, а мы снова на даче комаров кормить будем».

«А Ларисочка в норковой шубе ходит».

«Муж Ларисе путевку в санаторий купил. Эх, расслабится подруга…».

Пип. Пип. Пип.

Снова сообщения.

– Господи, эта женщина меня разорит скоро! – воскликнул папа, громко поставив стакан на стол.

* * *

Если бы вы могли покрасить свою душу в определенный цвет, в какой бы вы покрасили? Раньше я бы с уверенностью сказала – черный. Но сейчас мне в голову приходили только теплые цвета – пурпурный, бирюзовый, лазурный…

Неделя прошла незаметно. Паша вышел с больницы.

Сегодня, как он и обещал, мы сходили в кино. Шел фильм про каких-то космических паразитов, проникающих в организм людей, после чего у этих людей появлялись новые способности.

Честно говоря, я не особо следила за сюжетом. Более интересен мне был человек, сидящий справа от меня. Да, Паша. Боковым зрением я все время следила за ним. Мне нравилось наблюдать, как его скулы растягивались в небрежной улыбке, как рука время от времени, не торопясь, тянулась за попкорном.

– Понравился фильм? – спросил он после сеанса.

– Да, очень, – ответила я, хотя сама смутно помнила, о чем он.

Мы пошли домой. Несмотря на то, что Пашу уже выписали из больницы, он все же немного прихрамывал.

– Мне вообще нравятся фильмы Марвел.

– Марвел? – насколько я помнила, фильм назывался не так.

– У-у-у, беда, – протянул Паша.

Всю оставшуюся до дома дорогу он рассказывал мне про студии, фильмы, любимых актеров. Я слушала вполуха. Но это не из-за того, что мне не было интересно – я просто не могла сосредоточиться.

Когда мы дошли до дома, он спросил:

– Ну что, ситуация прояснилась?

– Да, вроде. Так кто, говоришь, снимается в Марвел?

Приложив ладонь ко лбу, Паша рассмеялся:

– Ладно, балда, проехали. Увидимся завтра?

Поняв, что сморозила глупость, я прикусила губу.

– Скорее всего.

«Балда». Вроде, я должна была бы обидеться, но… Он сказал это с такой любовью и лаской, с какой парень называет любимую девушку «зайка», «солнышко», «лисенок».

Внезапно мне показалось, что за нами следят. Я резко дернула голову в сторону, но там никого не оказалось.

«Совсем умом тронулась», – подумала я.

Тем временем Паша внимательно изучал мое лицо. От этого мне было немного не по себе.

Внезапно он сделал шаг ко мне, протянув руку к моему лицу. Я отстранилась.

– Да подожди ты, глупышка. У тебя на щеке что-то…, – тихо сказал Паша.

Я замерла. Паша сократил расстояние до минимума. Хитро сощурив глаза, он, словно приглядываясь, наклонил голову ко мне и нежно провел пальцами по щеке. Затем его пальцы перешли к подбородку.

Наклонив голову набок, он двумя пальцами обхватил подбородок, быстрым движением притянул мою голову к себе и… поцеловал…

Время остановилось.

Прострация.

Земля ушла из-под ног.

Но я ответила на поцелуй. От его теплых губ жар пронесся по всему телу. Наши языки, слившись воедино, танцевали танго. Я забылась.

Для нас обоих это было в неком роде кощунство. Мы оба понимали это.

Мой разум ушел куда-то далеко, в космос. Я перестала соображать.

Вспомнился поцелуй с Тимуром. Тогда я ничего не чувствовала, никаких эмоций. Ничего.

Почему же этот поцелуй так сладок?

Глава 36

Тимур

Я тебя не люблю, пойми ты,

Слезы смахни с лица.

Чувства все наши убиты.

Да, мы не ждали такого конца…

Дрожь в руках убери, слышишь,

Я тебя не люблю совсем.

Но это не повод лететь с крыши,

Скрываясь от всех проблем.

* * *

Три минуты сорок пять секунд.

Я просто не могу поверить. У меня в голове не укладывается! Разве это возможно вообще?

Гребаные три минуты сорок пять секунд!

Господи, может, я сошел с ума, и все это – лишь плод моего воображения? Ох, как бы мне хотелось, чтоб это было правдой.

Я все видел. Я видел, как они целовались. Ева и Паш. Они целовались целых три минуты и сорок пять секунд! Когда я увидел это, в голове непроизвольно возник счет. Один, два, три, четыре…

Как он посмел?

А как посмела она?

Как же мы? Как же то, что было между нами? Или должно было возникнуть…

Я так и знал, что дело нечисто.

Ева часто стала где-то пропадать. Вот я и решил проследить за ней. Теперь мне все ясно.

Нужно что-то делать.

Я нервно хожу по комнате от одного угла к другому. Подхожу к столу, беру телефон. Некоторое время просто держу его в руках. Наконец, набравшись храбрости, звоню Еве. Гудки. Такие гадкие, протяжные. Вскоре она взяла трубку.

Я сказал ей, что все знаю. Мне было очень больно. Нож в спину от самого близкого человека.