Порочный круг

Наши катера представляют собой скрепляющиеся во время старта полусферы. В каждой из них находятся по два пилота. В боевом положении катер имеет вид шара, утыканного орудийными башенками. В случае, если в ходе боя одна полусфера окажется полностью раскуроченной и угрожает безопасности двух других членов экипажа, уцелевшая половинка может отделиться и уйти на базу. Однако в этом случае ее днище становится привлекательной и беззащитной мишенью для орудий врага.

Рак подал сигнал вызова. Я оглянулся влево.

— Мистер, у меня на экране картинка Юлы. Хотите, я переведу ее вам?

— Давай.

Я кивнул головой и повернулся обратно к своим мониторам. Полость тесного катера освещалась приглушенным красноватым светом. Внутренняя поверхность оболочки шара была усеяна маленькими экранами. Их границы были видны только вблизи, и изображение в целом сливалось в общую картину окружающего пространства. Казалось, что каждый пилот летит в своем секторе космоса. Через все экраны в хаотичной пляске проскакивали сетки прицелов. Мозг катера сам выявлял наиболее опасные цели, которые угрожали его существованию (в этом случае сетка прицела горела красным) или наиболее соблазнительные мишени, которые могут быть без труда поражены им (тут сетки прицелов вспыхивали белым). Пока что все концентрические кольца светились нейтральным зеленым оттенком — цели станут реально досягаемыми только через пять минут полета. В момент начала боя сознание четырех пилотов катера сольется со схемами бортового компьютера и они составят единое, извергающее плазму, грозное оружие нападения, которое с успехом может противостоять изощренному интеллекту киберов; поскольку в данном случае реакция и быстрота мышления машины соединится с интуицией и отвагой пилотов. В таком состоянии прямой контакт с экипажем катера нецелесообразен, а если и возможен, то только через компьютер. Поэтому окончательную установку на разведку боем Скорпион давал во время фазы сближения с противником:

— Юла! Лучше всего подойди к ним не ближе семидесяти тысяч, дай беглым огнем по двум катерам правого фланга и домой.

— Понял!

В это время два крайних катера киберов начали расходиться под углом в двадцать градусов, стреляя четыре раза в секунду из трех орудийных башенок каждый. Юла отключился. На сканере было видно, что он перешел на спиральную схему сближения с неравномерными витками, чтобы до минимума уменьшить вероятность попадания. Видя это, Скорпион тотчас приказал стрелкам немедленно дать залп по канонерке врага, не давая ей тем самым помочь своим катерам. Корабль киберов ушел от зарядов по дуге, но ответный огонь не открывал.

Дев вскинул руку вверх:

— По ним есть два касательных, но заметных повреждений не регистрируется, — он имел в виду канонерку противника.

Я посмотрел на экраны: «Как там Юла?». Операторы Скорпиона вывели на меня телеметрию. Юле приходилось нелегко. Несколько зарядов вывели из строя три экрана. В принципе, картинка окружающего пространства, передаваемая компьютером, дублировалась и непосредственно в мозге пилота. Внешние экраны являлись лишь дополнительными сенсорными раздражителями, немного ускорявшими реакцию человека, так что их потеря была относительно безболезненной.