Порок и добродетель (Звонок из преисподней)

Он был удивлен, расстроен, глубоко обижен. Вместо того чтобы с удовлетворением чувствовать, что он избавился от нее, у него появилось ощущение, что она сама выбросила его из своей жизни. Ей повезло больше. И это несправедливо.

«Мама знает, что надо делать, – подумал он. – Вот и решение. Я расскажу ей все, она знает, что делать».

Он поискал в кармане деньги и обнаружил, что его руки тряслись так сильно, что он уронил купюры на пол, а когда наклонился их поднять, в голове закружилось и в глазах так помутилось, что он едва не упал. Шатаясь, он выпрямился и позвал бармена.

– Вызовите мне такси, пожалуйста.

Холодный воздух заставил его покачнуться, когда он направлялся к машине.

– Я в своем такси пьяных не вожу, – угрожающе заявил водитель.

– Я не пьян, я болен.

– По твоему виду сразу можно сказать, что ты набрался, да и там бар неподалеку, верно?

– Я заплачу по двойному тарифу…

Он уселся в грязную, дурно пахнущую машину. Из-за сетки, отделяющей пассажирское сиденье от кабины водителя, шофер воинственно заявил:

– Наблюешь, заплатишь втрое, понял? Куда тебе?

Приятельница ахнула, увидев его, бледного, дрожащего, прислонившегося к двери, чтобы не упасть.

– Господи, Брэд! Что с тобой? Ты выглядишь ужасно.

– Черный кофе, – прохрипел он, когда она помогала ему войти. – И поскорее.

– Ты лучше ложись. – Она подвела его к широкой тахте, обтянутой бархатом. Он упал на нее с закрытыми глазами, все еще сжимая в руках пакет. Когда она вернулась с чашкой черного кофе и попыталась взять у него пакет, он сжал его еще крепе.

– Нет, это мое! Мое! – Она увидела, как в его глазах появились жгучие слезы. – Мое, – снова повторил он, переворачиваясь на живот. Плечи его содрогались от рыдании.

– О, Брэд, Брэд! – Казалось, его душа кровоточит. Она осторожно положила руну ему на плечо, он повернулся, обнял ее и спрятал лицо у нее на груди. Он плакал долго и даже несколько протрезвел. Гнев его утих. Он выпил кофе, держа чашку одной рукой, другою же продолжая сжимать пакет.

«Его состояние вызвано содержимым этого конверта, – подумала она. – Что там может быть? Медицинское заключение? Господи, неужели у него смертельная болезнь?»

Она неловко спросила:

– Я не могу тебе чем-нибудь помочь?

– Нет, спасибо. Ты и так уже много сделала.

– Ну, мне скоро на работу.

Она работала танцовщицей и была на содержании у старого любовника: с материальной точки зрения – лучше не бывает, с сексуальной – сплошная тоска. Брэд пригласил ее как-то после концерта, и с тех пор они время от времени встречались, практически каждый раз, когда он бывал в Нью-Йорке. Он всегда был уверенным, невероятно привлекательным, виртуозом в постели. Этот отчаявшийся, убитый горем мужчина совсем не походил на Брэда, которого она знала. Он пугал ее, ей было за него неловко.

– Ладно, я уже ухожу. – Он пальцами пригладил волосы. – Не мог бы я воспользоваться твоей ванной комнатой… – Конверт он унес с собой.

Он вышел из ванной умытым, только покрасневшие глаза и бледное лицо напоминали о недавних слезах. Она боялась встретиться с ним взглядом.

– Спасибо, – коротко поблагодарил он, тоже ощущая неловкость.

В дверях она поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.

– Мне очень жаль, что бы там ни было, – прошептала она, затем поспешно закрыла за ним дверь. Как бы было здорово, если бы он никогда больше не позвонил.

Приехав в Бостон, он обнаружил, что леди Эстер отправилась на ферму.

– Сегодня ведь день ее рождения, сэр, – несколько удивленно заметил Томас.

Бог мой! Он снова забыл. Но подарок приготовил загодя: огромный флакон «Флорие ред роуз» и брошь-цветок, которую он сделал на заказ у Ван Клиффа и Арпеля из рубинов и изумрудов и небольших бриллиантов на лепестках. Он пошел взять подарки и отправился на ферму.

Вся семья уже собралась там, включая Патрицию ван Шуйлер, с которой был помолвлен один из сыновей Битси. Они ждали его с обедом, так что ему пришлось подняться наверх и быстро переодеться под недовольным взглядом жены. Так что поговорить с матерью наедине у него не было возможности.

– Ты хорошо себя чувствуешь, дорогой? – спросила она, нахмурившись и опираясь на его руну, когда они шли в столовую.

– Нормально. Просто слегка перебрал за ленчем, знаешь, как бывает.

– Но ты все уладил?

– Конечно, никаких проблем. – «Во всяком случае там, – подумал он. Но во всем остальном надо бы хуже, да некуда».

– Присматривай за Кэролайн, – прошептала мать, когда он подвигал ей стул. – Она уже выпила три двойных мартини перед обедом. Нам надо поговорить, дорогой… Так больше не может продолжаться.

– И мне надо с тобой поговорить, – сказал он тихо.

Она сжала его руку.

– После ужина.

Но во время ужина Битси выпустила джинна из бутылки.

– Догадайтесь, кто жив-здоров и живет в Калифорнии? – спросила она, сверкнув глазами.

– А кто там только не живет! – пробасила Эбби.

– Ну, уж эта бы не должна.

– Кто эта?

Взгляд Битси остановился на брате, который весь ужин промолчал.

– Джулия Кэрри!

От наступившего молчания можно было оглохнуть.

– В самом деле. – Леди Эстер не скрывала своего неудовольствия.