Портфолио в багровых тонах

Павел приехал в парк «Винтаж» — это развлекательный комплекс с баней и бассейном, рестораном, сквером и мини-гостиницей. Компактно, красиво и, само собой, не для тощего кошелька. У Федосова один недостаток (но большой): он не производит впечатления крутого мэна с «Мерседесом» под задницей и круглым счетом в банке (да не одним). Квадратная физиономия с крошечными глазками, которые нельзя разглядеть под нахмуренными широкими бровями, с узким лбом, символизирующим недостаток ума; его плоскую голову украшают коротко стриженные волосы, потому что длинные превращают Пашу в неандертальца — это портрет. Разумеется, к данному портрету выдано небесами и соответствующее тело, не пробуждающее сексуальных желаний.

Он переступил границу парка, администраторша тут как тут:

— У нас вход платный.

И ее не впечатлил — по лицу видно, но он привык к этому, посему отстранил девицу рукой и зашагал дальше. Она открыла рот, чтобы разораться (некоторые забывают, что взяли на себя бремя обслуживающего персонала, а не охранника секретного объекта), однако водитель Федосова сунул ей в вырез блузки сто баксов.

— Этого хватит? Мы на минутку.

Видимо, что-то щелкнуло в мозгу девицы, она сообразила сбавить обороты:

— Карточки возьмите.

— Какие карточки? Зачем?

— На них занесут суммы, которые вы потратите за напитки или…

— Мы в забегаловках не пьем и не едим, — опустил водитель заведение ниже ватерлинии и поспешил к хозяину.

Съемку проводили у бассейна скорей всего из-за обилия экзотических растений, на фоне которых полуобнаженная Лена в парике и тиаре египетской царицы, воротнике из разноцветных бус, закрывающем плечи, смотрелась мифической богиней. Она полулежала на задрапированном тканью возвышении (стол, видимо), ее фотографировали несколько человек. Сначала Павел заметил трех дам, одетых с кричащим шиком, щелкающих камерами, попискивающих и бегающих вокруг натурщицы. Затем увидел фотографа-мужчину в рубашке сизого цвета, и вдруг… О боже! По телу Лены ползали змеи! Вместо браслетов на руках и ногах змеи, они шевелились! Змей подправлял, когда они раскручивались, молодой человек, а Лена бесстрастно выполняла команды главного фотографа. Остатки волос на голове Федосова зашевелились, да и по позвоночнику пробежали мурашки.

— Ух ты, мать твою… — произнес ошеломленный водитель. — Я бы ни за что… Брр!

Тем временем молодой человек в комбинезоне снял с натурщицы змей, положив их в корзину. Лена легла на живот, а он кинул перед ней гадюку и палкой начал ее дразнить. Гадюка взвилась…

— Кобра, что ли? — выговорил водитель.

Лена приподнялась на руках, получилось, она и кобра смотрят друг на друга. Этого стерпеть Федосов не смог, двинул к фотографам:

— Эй! Эй! Охренели? Уберите кобру, иначе…

И осекся от взгляда Лены, повернувшей к нему голову. Этот взгляд красноречиво говорил: лучше умру от укуса кобры, чем с тобой проведу хотя бы час. Павел сел на стул за свободный столик, впрочем, столики здесь были свободны все, зал сняли полностью вместе с бассейном, растениями, освещением и пустыми столами. Фотосессия продолжалась. Минут через десять к его столу подплыла молодка лет тридцати двух-трех, закурила длинную сигарету и присела рядом без приглашения. Взглянув оценивающе на Павла, усмехнулась:

— Не бойся, кобра… как бы это сказать… она импотент. Ну, без яда. У нее что-то там удалено.

— Ты фотограф? — успокоился Павел и решил завязать диалог от скуки.

— Любитель. Профи здесь только Лелик, а мы развлекаемся.

— Кто — вы? — осведомился он.

— Просто мы. Жены занятых мужей. Это твоя девочка?

Федосов счел ее любопытство бестактностью, потому не ответил. Его раздражали нагловатые бабы, которым повезло женить на себе мешки с баблом, от успеха у них закружились пустые головки, они наполнились самоуверенностью, что имеют право лезть во все закоулки. Будто он не проигнорировал ее вопрос, а дал положительный ответ, мол, да, девочка принадлежит мне, я законный ее хозяин, она сказала:

— Красивая. И не дура. Но лучше бы она была дурой.

— Это ты к чему?

Она повела ярко накрашенными глазками в его сторону, хитро сощурилась, промурлыкав тоном, который должен был подчеркнуть философский склад ума:

— Красота и глупость — идеальный вариант для успешного мужчины. А красота и ум вместе — изъян.

Он не был склонен заниматься расшифровками намеков хорошо подвыпившей бабы. Федосов пристально следил за гадюками, ползающими по Лене, по всей видимости, рептилии напуганы не меньше Павла. Но все закончилось благополучно где-то через час, Лена пришла в джинсах и клетчатой рубашке, но в гриме.

— Ты не смыла раскрас, — напомнил Павел.

— Дома смою, — коротко сказала Лена. — Идем?

Она выглядела утомленной, но что нравилось Федосову — никогда не ныла. И сейчас, когда он сказал (не предложил, а поставил ее перед фактом), что они ужинают в ресторане, Лена только кивнула, дескать, я услышала и покоряюсь. За ужином она ела мало и молчала, собственно, разговорчивостью Лена никогда не отличалась, а ему хотелось… и поговорить тоже.

— Не страшно было? — спросил Павел. — Когда по тебе гадюки ползали?