Портной из Панамы

— Славная маленькая встреча, — заметил Кавендиш.

— Дерьмо, — буркнул Кирби.

— Купите молчаливую оппозицию, — приказал Хэтри. — Убедитесь, что они умеют говорить и стрелять. А насколько реальны студенты?

— Да шут их разберет, шеф. Маоисты, троцкисты, борцы за мир, многие не так уж и молоды. Как знать, куда их занесет.

— Да какое, к черту, кому дело, куда их там занесет? Купите этих придурков и отпустите в вольное плавание. Вэну нужен предлог. Он о нем мечтает, просто не осмеливается просить. Почему, как вы думаете, этот ублюдок посылает сюда своих лакеев, а сам остается дома? Может, студенты дадут повод? Где доклад Лаксмора?

Кавендиш протянул ему доклад, и Хэтри прочитал его в третий раз.

— Кто эта сука, что вынесла всему этому дерьму приговор? — спросил он.

Кавендиш назвал имя.

— Отдайте им обратно, — распорядился Хэтри. — Передайте, что я хочу больше знать о студентах. Свяжите их с бедными и угнетенными, коммунистов лучше не трогать. И дайте нам больше материала о молчаливой оппозиции, которая смотрит на Британию как на демократическую модель для Панамы двадцать первого века. Мне нужен кризис. «Террор идет по улицам Панамы», что-нибудь вроде этого дерьма. На первые полосы, в воскресенье. Подключите Лаксмора. Скажите ему, что пора вытаскивать этих гребаных студентов из кроватей.

Лаксмору никогда не доставалась столь опасная миссия. Он был возбужден и одновременно — испуган. Впрочем, заграница всегда пугала его. Он был совсем одинок, трагически одинок. В кармане лежал всегда производящий неотразимое впечатление паспорт на имя подданного ее величества королевы Меллорса, обеспечивающий его обладателю безопасный перелет через границы. Рядом, на сиденье салона первого класса, лежали две объемистые сумки из черной кожи, опечатанные сургучом с королевским гербом и обвязанные широкими лентами. Инструкции, полученные им, не позволяли ни спать, ни пить во время перелета. Сумки должны были постоянно оставаться в пределах досягаемости и в поле зрения. Ни одна грязная рука не смела осквернить своим прикосновением почту посланника ее величества. Ему было велено не общаться ни с кем, но по чисто оперативным нуждам пришлось исключить из этого более чем обширного списка полную стюардессу британских авиалиний. Примерно на полпути над Атлантикой он вдруг почувствовал необходимость облегчиться. Дважды пытался подавить эти позывы, но ничего не получилось. Наконец, поняв, что не в силах более терпеть, он попросил стюардессу подежурить возле туалета, и, пошатываясь под тяжестью сумок, двинулся крабьей походкой по проходу, немилосердно задевая углами своего багажа дремлющих арабов и наталкиваясь на тележки с напитками.

— А ваши секреты, как я посмотрю, весят немало, — шутливо заметила стюардесса, когда наконец он благополучно добрался до желанной кабинки.

Лаксмор обрадовался, услышав родной шотландский акцент.

— Откуда вы родом, моя дорогая?

— Из Абердина.

— Боже ты мой! Серебряный город!

— А вы?

Лаксмор уже приготовился разразиться возвышенной речью, описывающей все прелести родной провинции, но тут спохватился, что фальшивый паспорт выписан на имя Меллорса из Клэфема. Растерянность его только усугубилась, когда стюардесса любезно придержала для него дверь кабинки, пока он пристраивал рядом сумки. Вернувшись на место, он оглядел ряды кресел в поисках потенциального угонщика и увидел, что ни одному из пассажиров доверять нельзя.

Самолет начал снижаться. «Господи, помоги!» — подумал Лаксмор и вспомнил свой ночной кошмар — самолет падает в море и тонет вместе с драгоценной почтой. К месту катастрофы тут же бросаются спасательные суда из Америки, Кубы, России и Англии! Кем был этот таинственный Меллорс? Почему его сумки пошли прямиком на дно? Почему на поверхности океана не видно плавающих бумаг? Почему никто не запрашивал о нем? Ни вдова, ни дети, ни родственники? Сумки поднимают. Не будет ли правительство ее величества столь любезно объяснить всему миру их столь необычное содержимое?

— Наверняка ваша конечная цель — Майами, верно? — осведомилась стюардесса, когда он поднялся и двинулся к выходу. — Могу побиться об заклад, вы будете просто счастливы принять хорошую горячую ванну, как только избавитесь от этого своего багажа.

Лаксмор понизил голос, на тот случай, чтоб не подслушали арабы. Она была славной шотландской девушкой и заслуживала только правды.

— Панама, — пробормотал он.

Но она уже отошла и не слышала его. Была занята другим, напоминала пассажирам, чтоб те не забыли застегнуть ремни и привести спинки кресел в вертикальное положение.

Глава 19

— Гонорары зависят исключительно от чина, — объяснил Молтби, выбирая средней длины клюшку с железной головкой. Флажок развевался футах в восьмидесяти от него. — Солдаты не получают практически ничего. Чиновники — тем больше, чем выше рангом. Говорят, что у генерала вообще нечем платить. — Он выдавил вялую улыбку. — Я нашел выход, — с гордостью заключил он. — Я сержант.