Португалия: дороги истории

Пиренейские города… Одна из самых причудливых страниц городской истории Западной Европы. Белые города Андалусии; закованный в каменное кольцо Толедо; вырастающие из скалы стены Авилы; сбегающие с холма коимбрские улочки. В замкнутом пространстве этих городов перекрещивались, сталкивались, умирали и рождались заново языки, религии, культуры. Именно город стал тем горнилом, в котором, сплавившись воедино, христианский, мусульманский и иудейский миры дали человечеству неповторимый феномен пиренейской — испанской, португальской — цивилизации.

Все города средневековой Португалии в той или иной степени испытали арабское влияние, хотя бы и опосредованно. Естественно, особенно заметный мусульманский отпечаток лежал на южных городах.

Классический арабский город с некоторыми видоизменениями перекочевал на Пиренейский полуостров. Обычно город располагался у подножия холма, недалеко от реки или морского побережья. Он четко делился на аристократический — верхний и плебейский — нижний. Степы его в плане чаще всего представляли собой неправильный многоугольник или трапецию. Внутри стен путник, миновав городские ворота, попадал в бесконечный и беспорядочный лабиринт улиц, улочек, тупиков, переходов.

Улица арабского города — это совокупность домов, каждый из которых живет самостоятельной жизнью. Они даже планировкой подчеркивают свою обособленность и четкость границы между общим, городским, и частным. Там, за глухими стенами, во внутреннем дворике и окружающих постройках, проходит жизнь его обитателей, скрытая от любопытных глаз соседей. Улица как таковая, как общественное достояние, ценилась довольно низко — в случае нужды от нее отсекались куски, застраивались участки, что увеличило путаницу тупичков и переулков.

Вся эта мозаика делилась на кварталы. Некоторые из них заселялись но религиозному принципу. В мусульманских городах бывал и христианский квартал со своей церковью, и иудейский — с синагогой. Центрами арабских кварталов оказывались мечети, хотя существовала и главная мечеть города. К ней обычно прилегали улочки, славившиеся ремесленными мастерскими и лавочками. Здесь же располагались бани, количество которых в мусульманском городе всегда было велико (в Кордове, например, их насчитывалось до 600)[53].

Арабские города на Пиренеях не были велики по площади внутри стен — от 30 до 100 га приблизительно. Плотность же населения была значительной, и порой арабский город на полуострове насчитывал до 100 тыс. жителей.

Среди современных городов Португалии мало таких, что основаны арабами или в период арабского владычества. Большинство крупных центров возникли как поселения еще в римскую эпоху, но многие из них были окружены стенами и застроены по городскому принципу именно при арабах. Более того, образ жизни поселения как города, городские занятия жителей, высочайшее ремесленное искусство многим городам достались в наследство именно от мусульманской эпохи. Несколько поколений смуглых пришельцев с востока, впоследствии побежденных, выселенных, изгнанных, навсегда оставили будущим португальцам каменные твердыни крепостей и городов и ненасытную тягу к неведомым далям.

Но вот медленный, по неуклонный вал Реконкисты привел в древние стены новых жителей. Многое менялось в городе. Мечети превращались в соборы, упорядочивались, спрямлялись улицы, возникали торговые площади. Со временем изменился и внешний вид улицы и тип жилища — дом стал более открыт миру, хотя уютный внутренний двор в доме, общественном здании, монастыре сохранился навсегда.

Побежденные создатели белостенных городов не были уничтожены или изгнаны португальскими королями из пределов христианских владений, хотя многие, конечно, погибли в страшные времена или ушли в глубь арабских владений. Оставшимся мусульманам разрешались прежние занятия, однако королевские указы запрещали им жить внутри городских стен. Так возникали новые арабские кварталы — аррабалде — за стенами христианских городов. Афонсу Энрикеш издал специальные форалы, регулировавшие жизнь арабского населения[54]. Ворота аррабалде, обнесенного собственной стеной, с вечерней зарей закрывались и жителям запрещалось покидать пределы квартала до первой утренней мессы. Лишь звон христианских колоколов отворял ворота арабам в «широкий мир». С другой стороны, христианские женщины не имели права без сопровождающих входить в морарию, т. е. в пределы арабской общины.

Города росли и развивались, дома горожан выплескивались за городскую стену, окружая и поглощая аррабалде. В то же время разрастались арабские кварталы. В Лиссабоне, например, возник второй квартал, заселенный мусульманами — «новый аррабалде». Арабские дома появлялись и в христианских приходах, а купцы-христиане были не прочь приобрести усадьбу в морарии.