Порубежье

— И тебе поздорову кузнец. Нужда в топорах у нас образовалась, людей прибавилось, избы ладить надо, так что исхитрись, но два десятка топоров изготовь, да скобелей с десяток, сколь за день изготовил столько и с посыльным пришли вечером. А с утра, жду тебя в Алёшино, тебе дадут людей, челны, покажешь им берег с железной рудой, да покажешь им саму руду, чтобы не навозили тебе пустой породы. Копать ту руду будут и возить до доменки. Ясно ли?

— Понял всё боярич.

— Когда привезут кирпич?

— Завтра обещались.

— Поторопи их, пообещай им от моего имени, что с первого железа по лопате каждому изготовим по моему розмыслу.

— Вот тётя, кстати как вас зовут? А то всё тётя да тётя. Нет, я такого не выговорю. Штырлик объясни ей, что сейчас я дам ей новое имя, Надежда. Очень красивое имя. Вот мою лебедушку я назвал Любавой—Любовью, а её тетя будет Надя — Надежда. И вообще Штырлик, сообщи всем, чтобы учили язык, чтобы через пару лет все свободно говорили по–русски. Понял? Что значит зачем? Потому, что я так сказал! Или тебе свистнуть в ухо? Тётя Надя разберись с народом и направь в нужное русло. Через пару тройку лет оттуда, откуда пришли мы, придёт войско, а мы тут уже все крещёные, имена у нас русские и по–русски говорим, вот они мимо и пройдут. Может и нас за добычей позовут.

Надежда, конечно впечатлилась увиденным строительством. Огромное колесо, домна, а когда я объяснил, что тут будем плавить руду в железо, а из железа делать необходимый инструмент, а тут будем пилить брёвна на доски и брусья, из которых потом будем строить большие ладьи, она окончательно поверила в меня и видимо вообще в развитой социализм. Осталось дело за малым, распланировать пару пятилеток и выполнить их.

Утром Первак уплыл с бригадой шахтёров за рудой, я приказал ему там не задерживаться:

— Показал, рассказал, и вернулся к горну. Хоть один топор скуёшь, польза большая будет. А сам уплыл в крепость посмотреть как идут дела с пилами. Хоть одна, да должна быть готова. Приплыл, и к деду, надо же выказать уважение. Облобызались, дед лукаво прищурившись спросил:

— Что, опять чего–то просить будешь?

— Ну, разве пару топоров? Народу в Алёшино прибавилось, двести душ, дома строить надо, а нечем.

— А много ли мужиков?

— Мужиков где–то человек девяносто, да столько же баб. Так это только пол рода, еще половина через неделю приплывёт. Да толку с них мало.

— Чего так Алёша?

— Да они все охотники, этим промыслом и жили, топора в руках не держали, ютились всё в землянках. Дикий народ. Но трудолюбивый. Я со старейшинами поговорил, объяснил, что к чему, так безропотно всё исполняют. Наши им показывают всё, как рубить дерева, как шкурить, учатся потихоньку. Я чего ещё приехал? Посмотреть как дела с пилами? Хоть одну сделал Вторак?

— Сделал, сделал, я же слежу. Мне кажный вечор Добродей докладает. Одна готова, можешь посмотреть, вторую он заканчивает. Сложная, очень сложная работа. На днях хочу приехать к тебе, посмотреть чего успели мои мастера сделать.

Приезжай конечно, посмотри, дай совет какой. Ты ж мне дед родной, чего мне от тебя хоронится, осенью мать с братьями даст бог доберётся, надо ж их где–то поселить. Люди с ними будут, их тоже под ёлками не оставишь на зиму. Кстати как капуста тут растёт? Успевает созреть?

— Всё растёт тут и созревает Алёша, да тебе поздно огороды сажать, с весны надо рассаду готовить. Да мы много посадили, поделимся по–родственному, ты пока поля да огороды готовь, избы да хлева, сена накосите. Эх, тебе бы ключника доброго, одна надёжа с матерью твоей кто ни будь расторопный придёт. О матери не беспокойся, у меня жить будут. Чего ей у тебя делать? У тебя своя хозяйка есть. Две медведицы рядом не живут.

Спорить с дедом по этому поводу резона не было, и отговорившись какими то незначительными фразами я пошёл в кузницу.

— Хреново, очень хреново! Блин, придётся изобретать измерительные инструменты, и шлифовальный станок. Полотно пилы больше походило на лезвие какого то футуристического меча.

— Вторак, а давай приложим образец из бересты, к тому, что ты сделал. Видишь разницу?

— Да боярич, вижу. Малость того, маху я дал.

— А ты почаще на образец смотри, да прикладывай заготовку и поправляй огрехи вовремя, глядишь, получится и что ни будь похожее. Эту пилу забираю, может у себя, слегка её поправлю и в дело пущу. Появилась у меня мысль попробовать сотворить пилу «Дружба -Два», а чего сложного? Пришпандорить две полоски металла согнутые под рукоятки, слегка подправить и развести зубья и пилите Шура, пилите. Так что, прихватив пилу и пару топоров я вернулся в Алёшино. А там меня ждал сюрприз. До нас добралась вторая половина родственников. Берег опять был полон народу, как встречающих так прибывших. Любава стоя в окружении своих вновь прибывших родственников, что-то втолковывала им, все кивали головами, соглашаясь с её словами и вот рассыпавшись, они как муравьи колоннами, потащили свои пожитки на участки. Да и Бог им в помощь. Любава подошла ко мне, и виновато склонив голову сказала: