Пощады не будет

Над Агбер-портом плыл торжественный колокольный звон. Толпы празднично одетых людей заполняли улицы, а особенно плотной толпа была на храмовой площади. Ну еще бы, такого Агбер-порт не видел уже очень давно. Со времени коронации благословенной королевы Мельсиль! Вот уж свезло королевству так свезло… Ни в одном из шести королевств нет такой королевы. И красавица, и умница, а уж мужа себе сыскала… Его высочество принц-консорт Грон не токмо молод и собой хорош, а и удалец каких мало! Уж как ни пытались всякие злыдни заобидеть молодую королеву, а он все их помыслы и попытки напрочь разбил. А затем и показал всяким бунтарям и мятежникам небо с овчинку. Вон генобцы как буянили-то, буянили… а ныне ишь как присмирели. Сами заявились в Агбер-порт вассальную присягу королеве приносить и слезно ее молить, чтоб не насылала она более своего соколика ясного на их земли. А то, ежели он осердится по-настоящему, плакать им всем горючими слезами…

— А скажите, ваше высочество, зачем вы все-таки остановили бойню? — задумчиво спросил граф Эгерит, глядя на то, как герцог Амели, стоя на коленях и вложив свои грубые, привычные к узде и рукояти меча лапищи старого вояки в нежные ручки королевы Мельсиль, пальчики которой смогли обхватить только лишь пару его пальцев, громко возглашал вассальную присягу. — Неужели вы думаете, что все поголовно, поклявшиеся не поднимать меча на трон Агбера, собираются соблюдать эту клятву? И что Черный барон не найдет кого и как соблазнить?

Грон еле заметно приподнял левый уголок рта, обозначая усмешку, поскольку улыбаться в открытую во время этой церемонии было уж слишком вызывающе. Нет, вероятно, ему простили бы и не такое, но зачем провоцировать?

— Даже если бы мы вырезали всех, он все равно нашел бы кого-нибудь для этого, пусть и на год-два позже. А так… Кого бы он ни нашел, прежде чем они станут моей головной болью и головной болью королевы, им придется пройти через герцога. А он, смею вас уверить, тот еще орех. Его очень не просто будет разгрызть. Тем более что он уже имеет опыт общения с нашим врагом и знает, на что тот способен. Его будет довольно сложно обмануть… — Грон сделал паузу, покосился в дальний угол, где стоял маркиз Агюен, и по долгу службы, и как представитель, так сказать, всех секретных служб королевства, поскольку ни Шуршан, ни Гаруз, с полного одобрения Грона, предпочитали не светиться на людях. И добавил: — Ну и мы поможем ему чем можем. А заодно и проследим, чтобы никому не удалось соблазнить его самого.

Граф некоторое время размышлял над его словами, а затем согласно кивнул:

— Да, пожалуй, вы правы… отличный ход. Любой мятеж поставит на их пути их собственного героя и их лучшего полководца, так что, чтобы начать действовать, им сначала необходимо будет убить герцога. А подобный шаг вряд ли прибавит мятежу популярности.

— И еще я уже как-то говорил барону Экарту, — продолжил между тем Грон, — что с некоторых пор испытываю отвращение к излишним смертям, если их можно избежать. А тут все так удачно сложилось…

Граф покосился на Грона. Нет, никакой усмешки в его глазах он не заметил. Да уж… Граф слегка повел плечами. Если это называется «испытывать отвращение к излишним смертям», что же творилось тогда, когда он этого отвращения не испытывал?.. Граф снова перевел взгляд на герцога Амели, стоящего на коленях, и некоторое время наблюдал за церемонией, а затем вновь чуть наклонил голову в сторону Грона и негромко начал:

— А как вы думаете, ваше высочество… — но тут же оборвал себя, потому что хор грянул «Славься в веках!» и говорить стало совершенно невозможно.

Герцог Амели поднялся на ноги и принял от королевы Мельсиль свой собственный меч. Несколько мгновений он держал его в руках, а затем перехватил его за рукоять и высоко воздел над головой. Грон чуть скосил глаза и увидел, как напряглись арбалетчики в нишах. Да, в дальнейшем, пожалуй, стоит как-то усовершенствовать ритуал, чтобы не создавать таких опасных ситуаций. А то у кого-нибудь в самый неподходящий момент тетива может случайно сорваться с крюка, и прощай очередной вассал. А уж если это будет кто-нибудь вроде герцога Амели, то они тут же получат на блюдечке очередной мятеж…

— Так что вы хотели спросить, граф? — обратился Грон к главе королевского совета, когда они вслед за остальной процессией двинулись к выходу из храма.

— Да так, чепуха, — отмахнулся граф. — Мне просто вдруг пришло в голову, что теперь для нас самое сложное… впереди. Вот я хотел спросить: как вы думаете, удастся ли нам столь же просто, ну или, вернее, так же без особенных потерь справиться с Насией?

— Нет, — спокойно, но твердо ответил Грон и, повернувшись к барону Экарту, заглянул ему в глаза и повторил: — Нет.

— Ну вот, дорогой, все и кончилось, — устало произнесла Мельсиль, сидя вечером в удобном кресле в их спальне и кормя сына грудью.

Грон сидел напротив нее и любовался этой умиротворяющей картиной. Вообще, есть ли на свете картина более олицетворяющая покой и счастье, чем мать, кормящая свое дитя?