Посиделки в межпланетной таверне "Форма сущности" (СИ)

- Ты знаешь, Мак, - сказал я, - я понял, что был неправ, ког да намеревался использовать тебя в личных гастрономических целях. Теперь я торжественно заявляю, что добровольно и без всякого при нуждения отпускаю тебя. И спасибо за все!

- Да, - сказал Макар. - теперь я, кажется, лучше узнал драко нов. Счастливого пути, Левый Полусредний. Глядишь - когда и уви димся. Штрудель - он круглый.

И, насвистывая, он скрылся среди деревьев.

Следующие две недели если чем и запомнились, то это практи чески полным отсутствием событий. Я ел, пил, купался в грозовых дождях, при этом почти никого не обижал, и уж точно никто не рис ковал обижать меня. Однако нашелся и для меня противник. Я как раз опустился на луг, где паслись сочные аппетитные коровы, и пригото вился позавтракать, когда раздался громкий щелчок, и я увидел небо в клеточку. Никогда не думал, что метафоры могут быть столь ве щественны. Я одновременно попал в силки собственной доверчивости (и чужого хитроумия), запутался в сети обмана (капроновой и на редкость прочной), да к тому же неопознанный гад расставил мне капканы, судя по боли в обоих хвостах. Короче, я понял, что ежели уж коготок (и не один) увяз, то всей птичке (то есть мне в данном случае) пропасть. Но если такова добыча (поглядите на меня: во мне без ложной скромности... впрочем, неважно), то каков же охот ничек? Он заставил-таки себя подождать и появился лишь вечером. Да, на это стоило посмотреть. Или все-таки не стоило? Пожалуй, второе. Представьте себе ночной кошмар, от которого вы в детстве обмочили постель. Или попкорн с селедочным маслом, залитый томат ным соусом с клубками волос вместо приправы. Или тещу Кинг-Конга (ну, в крайнем случае, свою собственную, если она у вас уже есть). Так вот, он был хуже. Пять ног, поросших рыжевато-зеленой шерстью; голое фиолетовое брюхо; длинный, покрытый чешуей и язвами хвост с шишкой на конце; слизистые бока и спина, из которых торчат безос тановочно извивающиеся щупальца; три непонятно зачем ему нужные руки, похожие на человеческие, но раз в десять большие; круглая лысая голова с пятью багровыми фасетчатыми глазами, одним конусо видным ухом на затылке и пастью, наполненной самыми белоснежными, острыми и длинными зубами из всех, какие вы можете себе вообра зить. Если вам всего этого мало, то добавлю, что от пяток до ма кушки в нем было метров сорок. То, что я описал выше, - это беглый рисунок, набросок, почти дружеский шарж. Множество деталей оста лось в тени, так как я не сторонник физиологизма. В частности, за пах. От гиганта несло, как от полка солдат после двадцатикиломет рового марша в полной выкладке в летнюю жару по пересеченной выг ребными ямами местности. Я щажу чувства дам и потому смягчаю крас ки. Конечно же, я сразу узнал его по картинке в бабушкином альбоме "Бумажный монструктор для больших и маленьких". Передо мной был

сам непревзойденный в безобразии Стоматозавр, и это означало, что

я покинул обжитые места и углубился в Зону повышенного риска, сок ращенно - Зопор, область, известную лишь по мифам и преданиям. Немногие смогли выйти из Зопора живыми. Здесь встречаются порожде ния самой буйной и болезненной фантазии, вроде крови с молоком, крабовых палочек из рыбы или полутораспальной кровати (для полуто рателых уродов).Здесь жестокий тоталитаризм железной рукой внедря ет среди подвластного населения свободу слова, демократию и либе рализм. Здесь сбываются безумные пророчества и не открываются вов ремя магазины. Пока я предавался сим размышлениям, Стоматозавр подхватил меня, сунул под мышку и двинулся в неизвестном направле нии. Я бы на его месте сразу пошел на кухню, но он еще часа два шлялся по округе, купался, слушал комариное пение, разжигал лесок и грелся на углях. И только ближе к полуночи приволок меня во дво рец. В ящике у входа он подобрал подходящих размеров клетку, за толкнул меня внутрь и защелкнул замок на двери.

- Ну, а звать тебя будут, э-э-э, Барсиком, - хриплым басом сообщил он. - Разговаривать-то умеешь?

- Разумеется, - зло буркнул я. - Между прочим, у меня и собс твенное имя имеется.

- Этого не надо, - заявило чудище, опускаясь в кресло, - Не дерзи. Не люблю.

Я осмотрел свое новое жилище. В нем обнаружились: охапка сена в углу - видимо, моя постель; ящичек с песком; жердочка - судя по всему, размеры не позволяли монстру замечать мелкие различия между мной и птахами; две миски - с водой и с зерном.

- Между прочим, - громко и отчетливо произнес я, так что зад ремавший Стоматозавр подскочил в кресле, - я не травоядный, а пло тоядный. И требую соответствующего отношения.

- Между прочим, - сердито нахмурил он костные выросты, распо лагавшиеся поперек узкого лба и заменявшие брови, - я тоже. Учти это, когда соберешься будить меня в следующий раз.