Послание из прошлого. Зарница

Ира отчетливо уловила стрекот двигателя где-то позади — в лесу. Это точно был мотоцикл. Каждое утро сосед дядя Коля с первого этажа заводил свой огромный «Урал» и ехал на работу — он трудился механиком в большой автоколонне и постоянно возился со своим мотоциклом. Мама говорила, что мотоцикл у него вместо жены, а папа на это лишь ухмылялся.

Иногда дядя Коля подвозил (конечно, с разрешения родителей) Иру до школы и впечатления от этих поездок у нее были самые восторженные. От виражей захватывало дух. Ей нравились восторженные взгляды, когда возле ворот школы она медленно снимала оранжевый шлем, ощущая себя космонавтом и гонщиком в одном флаконе.

«Кажется, звук движется в нашу сторону, — подумала она, косясь в сторону леса. — Значит, скорее всего, подняли тревогу и теперь мало того, что ищут зарничников, так еще и мы шума наделали…»

Она хотела, чтобы Прошкин побыстрее вышел, а с ним появился и Сева, но они все не выходили. Из дома не доносилось ни звука. Только треск ломаемых кустов позади избы возвещал, что Валик продолжает своей героический путь сквозь заросли дикого кустарника. Однако, через минуту затих и он.

Ира переступила с ноги на ногу. На душе становилось все тревожнее и то что Митяев маячит у двери, покачивая, словно истукан, головой, уверенности ей не добавляло.

Она хотела крикнуть и сказать ему, чтобы поторопил ребят, но решила, что поднимать сейчас шум — не лучшая идея. Проскочив в щелку между покачивающееся калиткой и столбом, Ира быстрым шагом направилась к дому.

— Ты что, не слышишь⁈ — полушепотом сказала она, поравнявшись с Олегом Митяевым. — Сюда кто-то едет на мотоцикле. Если мы сейчас не уйдем, то попадемся. Точно попадемся!

Олег вздрогнул. Он был так увлечен разглядыванием теней в черном проеме, что даже не слышал, как она подошла.

— Что⁈ Что ты сказала?

Глядя на него как на идиота, Ира покачала головой.

— Слышишь⁈ — она показала рукой в сторону леса. — Это, скорее всего, к нам сюда едут! Нужно сматываться!

Митяев прислушался и, к ее облегчению, до него кажется, дошло.

— Черт! — сказал он и зашипел, сунув голову внутрь дома.

— Ребзя, надо сматываться, сюда кто-то едет! Они уже близко!

Он плохо различал, что происходит внутри — там было темно и сыро и к тому же воняло гарью, а он не хотел, чтобы его спортивный костюм провонялся. Мать сказала ему, если они будут жечь пионерский костер, он ни в коем случае не должен стоять с подветренной стороны, иначе потом «эту вонь ничем не отстираешь».

Но не только поэтому он не заходил в дом. Ему казалось, будто внутри произошло что-то ужасное — так пахло, когда в подвале их девятиэтажки случился пожар, а когда все кончилось и огонь залили из длинных пожарных шлангов, у подъезда застыла скорая — она стояла очень долго, пока через часа два или три в задние дверцы двое мужчин не закинули черный мешок с выпуклыми очертаниями. Потом они покурили и уехали.

Он знал, ЧТО МОЖЕТ ТАК ПАХНУТЬ.

На следующий день из подслушанного разговора дядьки с мамой, он уловил, что из подвала вынесли соседа с третьего этажа, которого то ли «хватила кондрашка», то ли сосед выпил лишнего и решил покурить, пока перебирал картошку…

— Ребзя, Андрюха, слышите, выходи быстрей! Нет там ничего, сматываемся! — он снова беспокойно окликнул друзей и покосился на Иру.

— Эй! — раздался приглушенный голос откуда-то изнутри. Там что-то хрустнуло, потом послышались шаги. — Мы тут что-то нашли! Идите сюда!

Олег беспомощно оглянулся на Иру.

Она покачала головой.

— Я не пойду, — сказала она быстро и снова посмотрела в сторону леса.

— Я тоже, — ответил он.

— Через пару минут будет поздно. Привет педсовет, — Ира поджала губы.

— Бежим⁈ — не то спросил, не то утвердительно сказал Митяев и ему сразу стало легче, потому что Ира в ответ едва заметно кивнула.

— Ну их, сами виноваты!

Митяев спрыгнул с крыльца, без тени сомнения схватил Иру за руку и что есть духу они побежали прочь, увлекая и поддерживая друг друга. Трава была мокрой, вязкой и скользкой, — цепляясь за ноги, она словно пыталась удержать их на одном месте помимо воли и от этого создавалось ощущение, что они и вовсе не бегут, а дом засасывает их обратно. На Олега навалился жуткий оползень страха, ноги и руки стали ватными, беспомощными. Глянув налево, он увидел лицо девушки — оно было белое от ужаса.

— Ты слышишь, ты слышишь, ты слышишь? — повторяла она беспрестанно и тащила его в глубь лесной чащи, подальше от этого жуткого места.

Глава 21

2010 год

Единственное свободное местечко, не привлекающее к себе внимание, нашлось позади здания Государственной Думы — и то пришлось заехать в арку под знак, а затем, минуя удачно поднятый шлагбаум, юркнуть во двор, где микроавтобус развернулся под неодобрительным взглядом местного алкаша.

Шаров остановился напротив входа в подъезд. Сзади возвышалась серая будка с неказистой дверью и черными трафаретными буквами «Электрощитовая». Прямо на эту дверь и справлял нужду человек в бесформенной грязной одежде.