Послание из прошлого. Зарница

Николаенко потянулся к ключу зажигания, повернул его и двигатель замолк.

Воцарилась тишина, нарушаемая редкими криками птиц.

Спустя несколько мгновений мужчины услышали хруст ломаемых веток — в чаще кто-то шел, точнее даже, бежал. Можно было бы подумать, что это какое-то дикое животное, например медведь, но… глянув друг на друга, они без слов пришли к единому мнению — это те, кого они ищут. Другого и быть не могло.

— Там, — указал Андреев на север. — Метров сто пятьдесят-двести. Думаю, два или три человека, судя по шагам.

— Как ты их… услышал? — удивился Васютин. — Мотор ведь ревел…

— Над лесом вороны взлетели, но не от шума мотоцикла, потому что ветер в нашу сторону. Вероятно, кто-то их спугнул.

— Идем, — кивнул Васютин. — Николаенко, ты справа обойди, я пойду прямо на них. Капитан, ты давай левее и забирай их в ковш.

Лес в этом квадрате рос преимущественно лиственный, невысокий, какой-то дикий, заброшенный и заросший кустарником и мелкими деревцами — пробираться через эти дебри было крайне тяжело. Ноги утопали в вязкой пожухлой листве, в лицо то и дело стегали упругие ветви — прикрыв глаза, чтобы не остаться без зрения, Васютин двигался почти вслепую. Слева он слышал тихую крадущуюся поступь Андреева, а справа, чертыхаясь, ломился точно медведь, Николаенко.

Пять минут, в ходе которых он вспотел так, будто час тягал гантели в спортзале, Васютин то останавливался, прислушиваясь, то снова ломился, выставив перед собой руки.

Вдруг буквально в трех метрах за невысоким, но абсолютно непрозрачным промежутком ельника он заметил мелькнувший задник спортивной обуви — кажется это были синие кеды «Два мяча». Захрипев, он бросился следом.

В три шага Васютин настиг убегавших. На щеке вспыхнула яркая обжигающая боль, кто-то ударил его по протянутой руке, попав в нервный узел под локтем. Васютин вскрикнул, налетел прямо на скрытый густыми ветвями ствол молоденькой ели и охнув, осел, раздирая колючими иголками руки.

Справа послышался резкий крик:

— Стой! Стрелять буду!

«Зря он так», — отстраненно подумал Васютин. — Сейчас детей перепугает!' Впрочем, похвалить себя он тоже успел — за то, что правильно расставил команду.

Впереди что-то хрустнуло, — так, словно разрывалась прочная ткань. Раздался истошный девичий крик, от которого у него кровь застыла в жилах:

— Не трогай меня, гад! Не трогай! Пусти! Пусти сволочь! Нет! Нет! Я не пойду назад!

А потом будто бы что-то надорвалась и крик срезало. Осталось лишь какое-то невнятное хрипение — будто бы подстреленный случайной пулей поросенок пытался сделать несколько последних вздохов перед смертью.

— Не бойся, — услышал он спокойный голос капитана Андреева. — Все хорошо. Мы свои. Мы никуда вас не потащим. Все. Домой. Мы идем домой, слышите? Вы в безопасности. Вы слышите? Кивни, если слышишь?

В ответ над головами каркнул ворон.

— Сколько их? — прохрипел Васютин.

— Двое.

— Где остальные? Ребята, где остальные? Вас было пятеро. Где еще трое? — продолжал задавать вопросы Андреев.

В ответ лишь то же хриплое дыхание.

— Так… ладно, — голос капитана стал мягче. — Нужно везти их в часть, они в каком-то шоке… возможно, что-то увидели или… услышали.

Наконец Васютин с трудом высвободился из елового плена. Кое-как поднявшись с мягкого податливого дерна, он обогнул ельник и уставился перед собой.

Между здоровенным, раскрасневшимся прапорщиком Николаенко и сухим поджарым капитаном Андреевым стояли двое школьников — девочка и мальчик. Оба были без шапок, в спортивных костюмах, разорванных и грязных, словно прошли огонь и воду. Ребята затравленно оглядывались по сторонам, будто за ними была настоящая погоня.

— Здравствуйте. Я командир части подполковник Васютин Дмитрий Олегович. Вы приехали в нашу воинскую часть, чтобы принять участие в игре «Зарница», — Васютин сделал шаг вперед и постарался придать своему голосу одновременно и строгость, и мягкость. Получилось не очень, все-таки он привык разговаривать с более взрослыми людьми, а дети для него были словно пришельцы из космоса. — Вы в безопасности, — повторил он слова капитана. — Сейчас этот добрый здоровяк прапорщик Николаенко доставит вас в расположение части, где вас ждут ребята из вашего класса, классная руководитель, ваш физрук… — Он помолчал, пытаясь разобрать на их лицах хоть какую-то реакцию. Но ее не было. Дети… пожалуй, это были уже не дети, но еще и не подростки… в общем, школьники, подумал, Васютин, — продолжали жаться друг к другу как слепые испуганные котята.

— Бесполезно… вези их… пусть отогреются, придут в себя, там будет видно. А мы с капитаном пойдем проверим дом…

При этих словах школьники вздрогнули и попятились…

— Стойте, стойте мои хорошие… — выставив огромные ручищи словно силки, Николаенко сграбастал парочку и аккуратно повел их в сторону проселочной дороги. Они не сопротивлялись, но постоянно оглядывались.

— Чего это с ними? — спросил Васютин. — Вряд ли на территории можно увидеть что-то настолько… — он не подобрал слово и замолчал.

— Я служу здесь пять лет, — сказал Андреев, качая головой, но иногда мне тоже всякое мерещится.