Посланник

В опытах на животных установлено, что этот препарат сохраняет терапевтическую концентрацию в крови в течение суток, то есть имеет длительный период полувыведения. По результатам исследования СЦ и ПАСК она вместе с Ильей Ильичом опубликует статью в пастеровском журнале. Лиза написала, что молодая жена Мечникова, Ольга, сначала приревновала Илью Ильича к новой сотруднице, но увидев Лизу, несколько успокоилась, посчитав себя гораздо моложе и красивее, тем не менее несколько раз неожиданно приходила в лабораторию, якобы справиться о самочувствии Ильи Ильича. Лиза сообщила, что, раз я был в Одессе, то, несомненно, встречался с Гамалеей, возглавлявшем там бактериологическую станцию, и просила написать про свои впечатления. Вот те раз, а я и не представлял, что он в Одессе… Одним словом, Лиза пожелала мне счастливого путешествия и вернуться домой через год здоровым. Велела беречь себя и не пить сырую воду. Да, как-то неправильно с Гамалеей[10] получилось: быть в двух шагах от известного бактериолога и не завести знакомство, это прокол, ну что же, это только в дурных книжках у попаданцев все получается, всех они побеждают одной левой и все знают наперед…

Отправился погулять наверх. Пароход стоял недалеко от берега, и был явственно ощутим аромат каких-то цветов, прямо на набережной росли финиковые пальмы, увешанные гроздьями фиников. Вот это интересное место, жаль, что с хлопотами с больными не удалось сойти на берег, чтобы погулять и посмотреть на здешнюю жизнь. Вижу, что на пристани против «Орла» собираются пассажиры и от нашего парохода уже отвалила за ними шлюпка (надеюсь, не вымазанная карболкой добрым фельдшером Семирягой, а то ведь сразу сдадут билеты). Пассажиры прощаются с провожающими, вот темноволосую девушку в кружевной шляпке провожает, судя по всему, ее тетя с черными слугами, вот целое семейство с двумя детьми грузится в шлюпку, матросы помогают детям, которые, видно, боятся воды и незнакомых усатых дядек. Все загрузились в шлюпку, машут платочками, как с берега, так и со шлюпки – идиллическая картина на фоне пальм, цветов гибискуса и чего-то там еще.

Так мне понравился берег Александрии, что я решил немного пройтись по палубе перед ужином, еще раз вдохнуть аромат тропических цветов и полюбоваться на набережную, тем более что должны возвращаться отправленные в увольнение на берег. Вышел на палубу и почти столкнулся с давешней темноволосой девушкой. Теперь просто пройти мимо – верх неловкости. Представился: «Александр Степанов, советник русской миссии». Девушка ответила: «Мисс Мэри МакКонен». Сказала, что следует к отцу и впервые видит русских. Подумал, что, наверно, у нее отец колониальный полковник где-нибудь в Бомбее, командир шотландских стрелков (фамилия-то шотландская[11]), а в ней прилично туземной (скорее всего – индийской) крови: темный цвет волос, смуглое лицо, но тонкие европейские черты, прямой нос, умеренно пухлые губы, стройная фигурка с высокой грудью. Все-таки представители смешанной крови иногда очень красивы, и Мэри – не исключение. Наверно, мама у нее – дочь какого-нибудь раджи, в которую в свое время влюбился английский лейтенант. Мэри спросила, кто эти бородатые люди в меховых шапках, которые усаживаются сейчас в лодку? Я ответил, что это казаки, которые ходили погулять по Александрии. А меховые шапки – это такой форменный головной убор, без которого казак – не казак, называются они – «папахи».

– Как? – удивилась Мэри. – Это настоящие казаки, и они никого не убили и не ограбили в городе?

Далее она пояснила, что в Британии и Франции казаки считаются дикими людьми, которых хлебом не корми – дай только кого-нибудь ограбить и убить.

– Да, – ответил я, – это абсолютная правда: убить, а потом зажарить на углях, нанизав куски мяса на саблю – это такое блюдо, называется «шашлык», а потом пить «водку» и плясать «казачок».

Мэри сначала удивилась, подняв бровки на хорошеньком личике, а потом, догадавшись, что это шутка, звонко расхохоталась.

– Я так и знала, что это – ложь, – сказала она, – сэр Александр, а вы познакомите меня с казаками?

– Конечно, вот как раз сюда их командир идет, – заметил я Нечипоренко.

Подъесаул подошел, отдал честь, приложив два пальца к папахе, и доложил, что все казаки вернулись на борт.

– Аристарх Георгиевич, вот барышня считает, что, как пишут в английских газетах, казаки всех убивают, грабят и чуть ли не едят поедом.

Казак улыбнулся и ответил, что они с хорошенькими барышнями не воюют и все делают только по приказу на службе царю и Отечеству. Я, как мог, перевел слова Нечипоренко. Мэри ему тоже улыбнулась в ответ.

– Хорошая барышня, вот если бы не вы первый, Александр Павлович, перехватили, я, может, тоже поухаживал бы.

– Но-но, поухаживал бы, тебя дома жена ждет да трое по лавкам, а мое дело – холостое.