Посланник

Потом собрались и совершили двухчасовой переход до места встречи, причем взяли только сотню ашкеров, остальных оставили поблизости. Я и рас ехали рядом и через полчаса увидели разномастные шатры и палатки, стоящие тремя группами. Посередине был один большой шатер. Надо сказать, что в последний момент выяснилось, что у Абиссинии еще нет своего национального флага, поэтому за расом везли какой-то бунчук с хвостами. Спросил, что, а у Менелика тоже нет своего флага, и узнал, что у негуса тоже что-то там на палке, которую возят за ним. Предложил сделать большой флаг из пурпурного шелка, что я привез, с золотой вышивкой льва для негуса, для расов – флаги поменьше, для начальников войск – дэджазмача, кеньязмача, фитаурари и геразмача – треугольные флажки на пику поменьше, в зависимости от ранга. Расу идея понравилась, сказал, что скажет Менелику.

Пурпурный цвет драгоценный, императорский, жена раса уже вцепилась в рулон подаренного шелка, может и не дать, но на флаг – даст, вышьют и покажем негусу. Я сказал, что у меня есть еще рулон, но я обещал его императрице. Мэконнын ответил, что императрица Таиту – воительница, ее не интересуют тряпки, а лучший подарок для нее – персональный пулемет. Тогда я предложил, что заверну пулемет в пурпурный шелк, перевяжу ленточкой и так подарю. А другой пулемет – тот, что предназначен персонально расу Мэконныну – нужно ли заворачивать в шелк? Рас понял шутку и рассмеялся. Сказал, что его жене и дочерям и так хватит на сто нарядов. Спешились и прошли в шатер, там уже ждали гости, которые пили кофе и поедали всякие сласти, вроде засахаренных фруктов. Рас поздоровался со всеми на родном для них языке и сел, мне предложил занять место рядом с собой. Не буду утомлять описанием переговоров, скажу только, что шли они по-восточному цветисто и окольными путями, поскольку все говорили на разных языках, официальным был амхарский, то есть язык хозяина – принимающей стороны. Забегая вперед, скажу, что эта традиция закрепилась и для дальнейших конференций Организации Африканского Единства.

Рас достаточно долго говорил, а потом предложил высказаться мне. Я по-французски произнес заготовленную речь и после ответов на вопросы был отпущен. Выйдя из шатра, увидел Мохамада, второго телохранителя Мариам, спросил его, а где Хаким. Мохамад оглянулся вокруг и, перейдя на шепот, сказал, что рас прогнал Хакима за то, что тот не уберег Мариам. Сначала вообще казнить хотел, но потом просто велел убираться с глаз долой. Я так же тихонько спросил, а где сейчас Хаким? Мохамад ответил, что в Хараре, пытается устроиться к какому-нибудь купцу, но все боятся раса и работы ему не дают, а без денег он и уехать не может. Сказал, что если Мохамад увидит его, то передаст Хакиму – пусть он отыщет меня в Хараре, в старом дворце раса, там, где сейчас стоят казаки.

Потом пошел к шатру, что мне отвели. Возник слуга и спросил на ломаном французском, что господин желает. Попросил лимонаду, только чтобы лимонов побольше было – кислота убивает бактерии. С этим даже связано то, что, когда врачи-подвижники выпивали культуру холерных вибрионов, то заболевали, как правило, те, у кого была изначально низкая кислотность желудочного сока или они поели и часть кислоты ушла на переваривание пищи. Полежал, отдохнул, потом пришел слуга и сказал, что рас зовет меня. Мэконнын выглядел довольным – все шло по его плану, и сейчас писцы согласовывают текст договора на трех языках. А чтобы послы были сговорчивее, он их пригласил через час на поле, где им покажут новое оружие, сейчас там ставят связанные из травы чучела-мишени. Сначала я говорил о том, что на мишени надо надеть мешки или старые шамы, в общем, какие-то тряпки. Но здесь так дорожат каждой дырявой тряпкой, что на полусотню чучел их не нашлось, зато из травы их сделали около сотни, плотно связав жгутами той же высокой травы, а пробоины будем отмечать бычьей кровью. Ашкеры уже расставляют мишени: три ряда на сто, двести и триста шагов.

Когда подошло время показа, ашкеры приволокли нам пулемет, пять коробок с лентами и ковер.

– Ну что, Иван Парфенович, – обратился к сотнику, – покажем, как русские воюют!

– Ага, в басурманских мундирах, – ответил Стрельцов, которого напрягала его одежда, и он так и не мог понять, зачем мы так вырядились.

Установили пулемет, заправили ленту, накрыли все ковром. Впереди стояли травяные «солдаты», довольно густо, и это – хорошо, нагляднее будет.

Рас махнул платком, мы сдернули ковер и легли на него. Разложили открытые коробки так, чтобы быстро менять полотняные ленты, и я надавил на гашетку. Вот полетели клочья от первого ряда, от второго, от третьего. Быстро сменили ленту и повторили. Хватит пока: пятьсот пуль улетели попусту, а могли бы в мясо… К мишеням поскакали наиболее недоверчивые зрители и побежали ашкеры с ведром и палкой, которой, обмакивая в бычью кровь, будут отмечать пробоины.