Посланница. Тайна геллании

Эмпат подхватил меня на руки и, не обращая внимания на истерику и отчаянные сопротивления, снова отнес на кровать. Присев рядом, он наклонился ко мне и одними губами прошептал:

— Иногда мне кажется, что это я тобою проклят. Ты думаешь, я не испытываю к тебе ненависти? Да я иногда убить тебя готов, уничтожить собственными руками. Но вместо этого я снова и снова возвращаюсь к тебе. Ты как наркотик, без которого я уже не смыслю жизни. И с каждым днем мне нужно его все больше и больше. Можешь ненавидеть меня, проклинать, но, — его голос стал жестче, а глаза превратились в две узкие щелочки, — больше никогда не смей убегать от меня.

Дыхание его участилось, а взгляд заволокло туманной дымкой доселе неведомых мне чувств. Я посмотрела в зеркало когда-то родной для меня души и почувствовала, как силы покидают меня. Больше не хотелось ни сопротивляться, ни кричать, ни плакать. Я была, словно опустошенный сосуд, который в любую секунду мог разлететься на тысячи мелких осколков. И я отдалась на волю вспыхнувшего пламени, которое затопило разум, забрав последние мысли. И только одно слово вырвалось с тихим стоном из груди, прежде чем меня унесло бушующей волной безумной страсти: "Ненавижу".

Аммиан

— Аммиан, все готово.

Я кивнул и приказал седлать лошадей. Далеко он не мог ее увезти. На несколько километров простирается лес. Лошадь сменить эмпату не удастся, поэтому он будет вынужден заночевать в лесу. Я найду его, и тогда уже ничто не помешает мне покончить с ним. Теперь уже окончательно. Демоны! Шерэтт забрал у меня семью, а его сын решил украсть жену! Меня затрясло от гнева. Самый счастливый день превратился для меня в настоящий кошмар. А я уже надеялся на руинах прошлого построить светлое будущее.

Мы мчались сквозь ночь навстречу нашему врагу. Если надо будет, я переверну землю, но найду его. И уничтожу.

— Держись, Нарин. — Я всматривался вдаль, и сердце отстукивало свой бешеный ритм в груди, заглушая все остальные звуки. — Еще совсем немного и я буду с тобой.

Нарин

Красные лучи восходящего солнца коснулись мокрых от слез век. Бесшумно поднявшись, я дрожащими руками натянула на себя платье и посмотрела на безмятежно спящего эмпата. Он громко вздохнул и отвернулся к стене. Не желая его будить, я отыскала на запыленном столе кремень. Искры разожгли огонь, и я поставила греться воду. Сквозняк неприятно щекотал кожу, носясь из одного угла хижины в другой. Поежившись, я поискала глазами плащ Дорриэна и завернулась в теплую ткань. Вдохнув знакомый запах, присела на стул в ожидании, пока вода закипит.

Думать не хотелось, вспоминать пережитые волнения тоже. Я просто сидела и смотрела на языки пламени, извивающиеся в легком воздушном танце. Организм заворчал, требуя немедленно предоставить ему хоть небольшую порцию калорий. Вот только кроме остывшего отвара, к которому я так и не притронулась, здесь больше ничего не имелось. Со вздохом поднявшись, я осторожно открыла дверь и вышла наружу. Жаль, что сейчас не лето. Так бы можно было насобирать ягод и орехов. Дичь подстрелить не сумею. Да и нечем. Что тут сказать? Охотник из меня никудышный. Надо разбудить Дорриэна. Пусть подрывается и отправляется на охоту, иначе мой желудок объявит мне войну.

Я уже хотела вернуться, как услышала едва уловимый хруст веток. А потом чьи-то руки обхватили меня за талию и потащили прочь от хижины. И знакомый голос проговорил.

— Начинайте.

И они начали. Безликие захлопнули дверь и, подбросив в руках зажженные факелы, запустили ими в окна. Сухое дерево занялось в одно мгновение, охватив все внутри неистовым пламенем. Я дернулась и в ужасе закричала. Но Аммиан крепко держал меня за руки, с безумной силой впиваясь ногтями в ледяную кожу.

— Что вы делаете?! Там же… Да пусти ты, демон тебя раздери!

Проигнорировав мои отчаянные крики, эльф приказал усадить меня на лошадь и увозить как можно дальше отсюда.

— Аммиан, зачем?..

Но мой вопрос так и остался без ответа. Безликий несколько секунд с упоением наблюдал за все разгорающимся пламенем и тоже вскочил на лошадь. Я до последнего смотрела на черные клубы дыма, кружившие над хижиной, не переставая брыкаться и кричать. Но меня никто не слышал. Ослепленные ненавистью, наконец, свершили свою месть. Они его уничтожили.

Аммиан

Прошло два дня. Мы вернулись в лагерь и начали готовиться. Эмпаты будут мстить. И рано или поздно они найдут нас. Проще всего было сейчас разбежаться по миру, затеряться в больших городах и переждать несколько десятков лет. Но каста решила иначе. Они готовы были умереть, но унести с собой как можно больше жизней проклятых эмпатов. И я принял их решение.