Посланница. Тайна геллании

К счастью мои опасения были напрасны. Лошади у крестьян имелись. Причем довольно крепкие. Также у них имелась телега, куда мы усадили будущую роженицу вместе с двумя ее сыновьями и подслеповатого старичка, который кажется даже не понял, что вчера произошло, потому как все утро он не переставал спрашивать куда и зачем мы едем. И кто вообще все эти вооруженные до зубов люди. Плохое зрение не позволило ему разглядеть в вооруженных «людях» эмпатов. И, слава Богу. Остальные крестьяне, а их всего было двенадцать вместе с мальчиками и их постоянно всхлипывающей матерью, не способной смириться с кончиной супруга, с опаской поглядывали на магов и солдат. Хоть и понимали, что только благодаря им они остались живы, но все равно боялись. Мои эльфы как могли, пытались успокоить их и уверяли, что все будет хорошо, что в Геллионе они будут в безопасности и ни один монстр не причинит им вреда. Похоже, у близнецов имелся дар психологического воздействия, так как ближе к вечеру люди успокоились и даже начали расспрашивать эмпатов о внезапно обрушившемся на их земли несчастье. Солдаты, как и эльфы, стали заверять крестьян, что все будет хорошо и им ничто не угрожает.

А я ехала и ядовито усмехалась. Не угрожает! Думают, ложь спасет этих людей? Как бы не так!

К вечеру настроение испортилось окончательно. Я только и делала, что грызлась с друзьями, кричала на Лесту и Морта, и вообще на всех, кому не посчастливилось попасть под горячую руку. А когда смотрела на Владыку, готова была рвать на себе одежду и кричать, кричать, кричать…

Наверное, вы все-таки считаете меня эгоисткой. Но вам не понять моих чувств. Не понять, каково это смотреть на любимого и знать, что это вовсе не он, а тот другой. Не понять, что значит чувствовать себя бессильной перед беспощадной силой тьмы, не способной ничего изменить и спасти ЕГО душу. Знать, что каждая напрасно потраченная секунда может оказаться решающей для него и меня. Видеть его во сне, а на рассвете просыпаться и бесшумно плакать, вспоминая о тех моментах, когда мы были вместе. А теперь попробуйте сказать, что у меня нет сердца!

Наверное, если бы не новости от Воллэна и Эдель, у меня бы случился нервный срыв. Но рано утром третьего дня мы получили коротенькое послание, в котором говорилось, что очень скоро они прибудут в Геллион. Эдель также писала, что обыск в замке де Оров увенчался успехом, и посоветовала мне продолжать молиться, так как надежда еще осталась. Это значило, что пламя еще не погасло.

Мы рассчитывали прибыть в столицу Нельвии на закате, но одно маленькое происшествие задержало нас на несколько часов, а меня заставило многое переосмыслить…

— Нарин, не мешай! Лучше разорви вот это. — Даже не глядя в мою сторону, Леста протянула мне большой лоскут ткани, оторванный от своей юбки, и переключилась на лежащую в телеге женщину, которая последние полчаса корчилась в предродовых схватках. А я все это время бегала вокруг нее, Лесты и доктора Морта и в страхе поглядывала на роженицу. Слышали бы вы, как она кричала! Мой феникс и тот бы не смог издавать подобные звуки.

Когда начались схватки, солдат, магов и крестьян как языком слизало. Я тоже хотела уйти под шумок, предпочтя насладиться созерцанием девственной природы Этары, нежели стать свидетелем появления на свет еще одной жизни. Но колдунья приказала быть поблизости в случае, если понадобится моя помощь.

Помощь! Я ж ни черта не смыслю в родах! Мои заверения в том, что от меня больше вреда, чем пользы не помогли. Поэтому приходилось рвать ткань, снимать с огня горячую воду и ставить на него же холодную. Потом бежать с этой самой водой к орущей не своим голосом крестьянке и наблюдать за рождением малыша. Честно! Я думала упаду в обморок от переизбытка чувств и волнения, потому как роды шли не совсем гладко.

Морт то и дело просил поднести ему очередную баночку или же какой-нибудь инструмент. А когда я достала из его аптечки нечто уж больно похожее на щипцы и протянула их эмпату, а женщина в это время подняла голову и увидела сей странный предмет… В общем, потом криков было еще больше.

Не знаю, сколько прошло времени с момента начала схваток, но каждая секунда ожидания казалась мне вечностью. Заметив на лицах «акушеров» неприкрытый испуг, меня затрясло. Боже, а вдруг ребенок родится мертвым? Бедная женщина не перенесет еще одной потери. Вознося молитвы небесам, я продолжала прыгать вокруг телеги, пока завесу тишины не разорвал громкий плач младенца.

— Подержи пока, — сказала Леста, скидывая мне на руки завернутый в ткань комочек.

— Эй, я ж… Ой, какой хорошенький. — Я обхватила малютку второй рукой и едва удержалась от соблазна поцеловать эту маленькую мордашку.

— Хорошенькая, — поправил Морт, складывая инструменты в сумку. — Это девочка.

Девочка!

— И как же мы тебя назовем? — баюкая малышку, щебетала я. — Может, Белль? Ведь это означает «прекрасная». А ты у меня такая хорошенькая.

— Ты сильно не увлекайся, — сказал непонятно откуда появившийся Рэй. — Кажется, это не твое.