После осени. Поздняя РАФ и движение автономов в Германии (ЛП)

Борьба заключенных имела самостоятельную политическую цель. Она возникла из противоречия, которое прояснило как политические предпосылки для разрыва, так и глубину, которой он мог здесь достичь. В то же время 77-й год стал точкой, где закончилась первая фаза партизанской борьбы и где тем самым была установлена политическая цель этой фазы — разрыв в метрополии.

Взяв Шлейера в плен, мы поставили государство ФРГ перед проблемой легитимности — используя этого бюрократа из Третьего рейха и его преемника, государства, которое было полностью сформировано извне и навязано изнутри. Акция столкнула ФРГ с этой проблемой легитимности — исторические условия для свержения этой системы уже созрели, и она стояла спиной к стене — потому что переговоры заставили ее признать своих противников. И акция столкнула федеральное правительство с антифашизмом, который в какой-то степени уже существовал в Западной Европе, и который не был просто историческим фактором, а был порожден заново как реакция на новые и всепроникающие претензии ФРГ на «легитимность» власти. Шмидт заявил в парламенте: «Надежда на то, что воспоминания об Освенциме и Орадуре1 начнут исчезать в странах за пределами Германии, не оправдается. Если террорист будет застрелен нами... мы столкнемся с вопросами, с которыми другим странам не придется иметь дело».

Фактически, старый антифашизм здесь рухнул без сопротивления, потому что его поддерживали левые, которые тридцать лет ждали Штрауса, чтобы кричать о фашизме, но до сих пор не поняли, что всему, что пытался сделать ХДС, они научились у СДПГ. А в Западной Европе за пределами Германии она потеряла свою силу в той степени, в какой ориентировалась на надвигающуюся революцию в одной стране и рассматривала это как типичное явление для Западной Европы. Такое отношение к власти заключалось в слабости старого антифашизма в тот момент, когда новый антифашизм, возникший в результате антиимпериалистической борьбы, еще не был достаточно развит. Это позволило государству достичь своей цели — вести войну против врага внутри — «цивилизация или варварство», гиперпреступность — и разрешить ситуацию военным путем, в соответствии с навязанной директивой Шмидта, по крайней мере, в те недели: обществу нельзя было позволять обсуждать политику партизан.