После похорон

— И он не увидел своей выгоды? Интересно, почему? Мне кажется, он должен был сразу почувствовать, что вы с ним сделаны из одного и того же теста.

Миссис Бэнкс ничего не ответила, а перед глазами Джорджа вдруг возникла другая фигура — худого, нервного молодого человека с подозрительным взглядом.

— А какова во всем этом роль — как его там зовут — Грега? — поинтересовался он. — Я так понимаю, что он больше не будет готовить пилюли и растирать порошки?

— Конечно. В задней части мы построим лабораторию. У нас будут собственные рецепты кремов и других косметических продуктов.

Кроссфилд спрятал улыбку. Ему очень хотелось сказать: «Теперь у деточки будет своя собственная игрушка», но он сдержался. Как двоюродный брат, Джордж любил иногда быть язвительным, но внутренний голос подсказывал ему, что над чувствами Сьюзан к ее мужу издеваться не стоит. Эта женщина обладала всеми качествами взрывчатки. Так же как и на похоронах, Джордж теперь все думал об этой непонятной рыбке по имени Грегори. Что-то в этом парне было странное. Такой серенький с виду, а с другой стороны — совсем не серенький…

Молодой человек еще раз посмотрел на кузину, такую спокойную и всю светящуюся изнутри.

— У тебя подход к делу как у настоящей Эбернети, — заметил он. — У единственной во всем семействе. Жаль, что Ричарда не устраивало, что ты женщина. Если б ты была мужчиной, готов поспорить, он бы оставил тебе все.

— Думаю, что ты прав, — медленно произнесла Сьюзан, а потом продолжила после короткой паузы: — Знаешь, ему не нравился Грег…

— Ах вот в чем дело! — Джордж поднял брови от удивления. — В этом была его ошибка.

— Вот именно.

— Ну и бог с ним. Сейчас все уже в порядке и развивается по плану.

Произнеся эти слова, он вдруг понял, что они особенно подходят к Сьюзан. И это заставило его испытать некоторый дискомфорт — Кроссфилд не любил таких хладнокровных деловых женщин.

— Кстати, ты получила письмо от Хелен? — спросил он, меняя тему разговора. — Насчет Эндерби-холла?

— Получила. Только сегодня утром. И ты тоже?

— Да. И что собираешься делать?

— Мы с Грегом планировали поехать туда через пару недель — если это устроит всех остальных. Кажется, Хелен хочет, чтобы мы собрались там все вместе.

— Чтобы никто не выбрал себе предмет мебели дороже, чем остальные? — проницательно заметил Джордж и рассмеялся — и Сьюзан присоединилась к его смеху.

— Думаю, что они уже оценили все вещи, хотя цена наследуемого всегда ниже, чем его стоимость на свободном рынке. Я бы, например, хотела получить пару вещей, которые напоминали бы мне об основателе семейного благосостояния. Мне кажется, что один или два предмета Викторианской эпохи, очаровательные и совершенно бесполезные, очень хорошо смотрелись бы здесь. Их можно будет очень неплохо преподнести! Этот период сейчас входит в моду. Помню, в гостиной был зеленый малахитовый столик. Вокруг него можно построить интересный цветовой ансамбль. Дополнить его, например, витриной с чучелами певчих птичек или этими коронами, сделанными из восковых цветов… Что-то в этом роде в качестве лейтмотива было бы очень недурно.

— Верю тебе на слово.

— Полагаю, ты там будешь?

— Конечно. Хотя бы для того, чтобы понаблюдать, как будут проходить эти честные выборы.

Миссис Бэнкс рассмеялась.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что нас ждет крупный семейный скандал? — спросила она.

— Вполне возможно, что этот твой малахитовый столик понадобится Розамунде для сценической декорации.

Сьюзан прекратила смех.

— А ты давно видел Розамунду? — спросила она, нахмурившись.

— Я не видел прекрасную кузину Розамунду с тех пор, как мы вместе возвращались с похорон в Лондон в вагоне третьего класса.

— А я видела ее пару раз. Она очень… странно выглядит…

— А что с ней такое? Неужели учится думать?

— Да нет. Но она выглядит очень… расстроенной.

— Расстроенной, потому что получила большие деньги и теперь может поставить абсолютно ужасную пьесу, в которой Майкл будет выглядеть полной задницей?

— Нет. Постановка идет своим чередом, и выглядит все это действительно

ужасно, однако не исключено, что ее ждет успех. Ты же знаешь, что Майкл — хороший актер. Он вполне может прыгнуть выше головы, или как там еще говорят… Он совсем не Розамунда — та, конечно, красавица, но никудышная актриса.

— Бедная никудышная красавица Розамунда!

— Я думаю, что она не такая уж дура, как все о ней думают. Иногда упоминает очень умные вещи — вещи, на которые она, по идее, не должна даже обращать внимание. Меня, например, это иногда сильно смущает.

— Совсем как наша тетушка Кора…

— Вот именно.

Оба почувствовали неловкость, вызванную, скорее всего, упоминанием имени Коры Ланскене.

— Кстати, о Коре. А что случилось с ее компаньонкой? — спросил вдруг Джордж с озабоченным видом. — Мне кажется, мы должны что-то для нее сделать.

— Сделать? А что ты имеешь в виду?

— Ну, мне кажется, это уже семье надо решать. Кора ведь была нашей теткой — вот мне и пришло в голову, что той бедной женщине не так легко будет найти новую работу.

— И это пришло тебе в голову?