После потопа

Птица переступала ногами и вонзала когти в деревянный крест, будто тоже чего-то с нетерпением ожидала. Я сердито зыркнула на нее. Птица глядела на нас, склонив голову набок. Она словно надеялась, что ей сейчас дадут что-нибудь вкусное. Например, в награду за хорошую работу.

На ноге птицы звякнуло что-то металлическое. Я напряглась.

– Ты их предупредил, – шепотом выговорила я, переводя взгляд на Джейкоба. Он послал записку охранникам Потерянных монахов. Сообщил, что в Долине высадились чужаки. И теперь за нами идут.

Глава 56

Нож сам собой оказался в моей руке. Я бросилась на Джейкоба. Он попятился, развернулся и кинулся вверх по склону. Я следом. Он оглядывался через плечо. Джейкоб несся во весь опор, длинные волосы трепал ветер. Страх в его глазах отражал мой собственный ужас. Я только отчасти осознавала, что собираюсь сделать. Вскоре я настигла Джейкоба. Прыгнула на него и ухватила сзади за рубашку. Мы оба рухнули на землю и вместе покатились по камням и сухой траве. На какую-то секунду вспомнилось, как мы боролись на кровати в нашем доме в Небраске. Джейкоб получил письмо и не хотел мне его показывать. Тогда наши руки и ноги тоже переплетались, а лица были так же близко друг к другу.

Я выкатилась из-под Джейкоба и со всей силы ударила по спине локтем. Уперлась коленом ему в поясницу и надавила всем весом. Задыхающийся Джейкоб попытался схватить меня за ногу, но не дотянулся.

Я взяла его волосы в кулак, запрокинула ему голову, поднесла нож к горлу. Содрогнувшись от ужаса, поняла, что этого я тоже хотела с самого начала – почти так же сильно, как снова увидеть Роу. Переписать нашу с Джейкобом историю, поменять нас ролями. Пусть на этот раз беспомощным будет он.

– Нет! – прохрипел Джейкоб.

Моя рука крепче сжала рукоятку ножа. Все тело напряглось, как сжатая пружина. Джейкоб уставился куда-то вниз. Я проследила за его взглядом.

Под нами возле могилы сестры на склоне стояла Перл. Она поднялась на несколько шагов ближе к нам. Голова поднята, трава качается у ног. Ее фигурка – единственное, что движется на фоне серого неба.

Я будто снова очутилась на разбитом корабле, несущемся к берегу. Казалось, меня опять со всей силы швырнуло в воздух. Несколько прядей ее рыжих волос развевались на ветру. Этот безупречный изгиб подбородка. Тонкий детский голос.

Перл не заслужила всего этого. Чтобы мать у нее на глазах убила отца? Но сколько раз Перл уже видела то, чего ребенок видеть не должен! К горлу подступали рыдания. Из груди вырвался утробный вой – короткий, отрывистый, будто мимолетный проблеск тьмы. С ним я будто выпустила из себя жажду крови, а оставшуюся на ее месте пустоту заполнило одно лишь горе.

– Я вам помогу, – прошептал Джейкоб.

Попытался поднять руку, но она тряслась так сильно, что он снова уронил ее на землю.

– Я их задержу, а вы бегите.

– Ни единому слову не верю! – прорычала я.

Перевернула Джейкоба на спину, чтобы видеть его лицо, однако нож по-прежнему держала наготове.

– Майра, когда она пришла в мой дом, я не знал…

– Чего ты не знал? Что она твоя дочь? А отдать чужого ребенка пиратам ты был готов? Значит, вот чем ты теперь занимаешься? Только на берег кто-то высадится, сразу докладываешь Потерянным монахам?

Джейкоб опустил веки.

– Я своими поступками не горжусь. Как только понял, кто она…

Голос Джейкоба сорвался. Он закусил губу. Потом рассказал, что сначала заметил Перл издали и тут же известил охранников.

– Если не слежу за берегом, меня пытают. Только поэтому мне разрешили жить в стороне от всех. Сверху высматриваю корабли. А когда Перл подошла к моему дому, я будто привидение встретил. Она годами не давала мне покоя. – Джейкоб перевел дух. – Позволь сделать для вас хотя бы это. Уходите. С тех пор как умерла Роу, меня раздирала жажда действия. Наверное, все это время я ждал именно вас.

Я внимательно посмотрела Джейкобу в глаза и поняла, что он говорил искренне. Джейкоб часто умалчивал о том, что хотел от меня скрыть, но врать в лицо никогда не умел. Для убедительного притворства ему не хватает ни смелости, ни уверенности.

Но его слова пробудили в моей душе не благодарность, а осознание собственной власти. Я могу отнять у него все – так же, как он у меня. Вспомнила, как на «Седне» искала компромисс между местью и прощением, но теперь я не нуждалась в золотой середине. Я хотела сокрушить его, отнять у него все, лишить права выбора.

– То, что ты совершил, искупить невозможно, – произнесла я.

Лицо Джейкоба исказила страдальческая гримаса.

– Знаю, – тихо произнес он. – Я не в силах спасти вас, но постараюсь помочь вам спастись самим. Майра, Потерянные монахи будут здесь с минуты на минуту.

Вдруг птицы на скале взмыли в воздух, хлопая крыльями. Будто откликнулись на слышный только им призыв. Белые грудки, черные крылья, оранжевые полоски над клювами. Крылья бьют по воздуху, шеи вытянуты, глаза устремлены вдаль.

Делай невозможное.