После России

Там же, в Бухаре, была зарегистрирована Islam Redzhepov Group и IRG Bank. Его уважали, боялись, ненавидели и рассказывали разные ужасы. В частности, со ссылкой на «осведомленных людей» передавалась история о том, что именно Ислам Реджепов отравил злосчастного Туркменбаши по заданию иранской разведки, но это уже совсем неправда. Впрочем, все эти героически рассказы про воровство статуй и отравление Туркменбаши скорее всего придумали пиарщики Киргизской Республики, после того, как Реджепов попытался свалить тамошнего президента Манаса Будырбека, ставленника Китая, активно продвигаемого Пекином на пост Председателя Организации Объединенных Наций Азии. С Будырбеком у Китая ничего не вышло, но неудачная попытка Реджепова влезть в Киргизию обернулись для него колоссальным выбросом реального и фальшивого компромата, на котором, впрочем, и базировались все сведения о начальном этапе деятельности господина Реджепова.

После фактического развала России и подписания Рижского договора Ислам Хафизович развил бурную деятельность во всех новых странах. Спустя короткий срок, IRG стала крупнейшей финансовой структурой на построссийском пространстве. Сам Реджепов постоянно летал от Кёнигсберга до Владивостока, строя и строя свою собственную финансовую империю на руинах исчезнувшей России.

Тем не менее, ранние приключения Реджепова на просторах Азии мало кого интересовали в России. Но пришло время и его имя прогремело по всему построссийскому пространству. Случилось это после внезапного и стремительного краха Поволжского Республиканского Банка. Банк этот был создан специально для обслуживания счетов правительства рожденной в муках Поволжской Республики. Собственно, его крах так и не дал Республике возникнуть.

А дело обстояло следующим образом. В суете новообразований неким доверенным лицом и.о. Председателя Временного Правительства Поволжской Республики Гервасину было поручено срочно создать уполномоченный банк правительства. Дальше версии расходятся. По первой версии, поволжские чиновники пали жертвами аферистов, которые зарегистрировали параллельно с нормальным ПРБ одноимённый банк в Горном Бадахшане. И в решающий момент, когда на счета правительства поступили деньги от американцев и европейцев, вдруг выяснилось, что поступили они на счета подставного банка и в считанные минуты исчезли в чёрной дыре бадахшанского оффшора. По другой версии, никакого подставного ПРБ не было вообще, а в суете и неразберихе сами чиновники при помощи специалистов создали фантом ПРБ именно с целью украсть деньги. По третьей версии, речь шла о многоступенчатой афере, в которой все хотели всех обмануть. В любом случае, деньги пропали. Больше всех злились европейцы. На Агахана давили со всех сторон, требуя вернуть украденное. И действительно, пропало так много денег, что неудобно было даже Агахану. Но ничего не помогло, денег так и не нашли. Как во всем этом участвовал Реджепов - было не очень понятно, но от Кёнигсберга до Владивостока все были уверены, что уж он-то точно нагрел руки на этом дельце. Во всяком случае, сразу после скандала в Поволжье финансовые структуры Реджепова стали плодиться повсеместно. Что же касается Поволжской Республики, то после такого скандала о ней все мигом забыли и через некоторое время была создана шаткая и крайне неустойчивая конструкция Поволжской Федерации, без всякого сопротивления павшей к ногам вождей рязанского мятежа.

Вообще, ситуация с крушением ПРБ породила массу следствий. Так, испугавшийся Агахан разругался с Реджеповым и выгнал его из Бадахшана. Однако хитрый Реджепов, похоже, давно готовил запасные аэродромы и за некоторое время до того вверг в хаос и без того нестабильную Демократическую Республику Узбекистан и из её остатков вылепил Бухарский Эмират, отдав остальное в управление режиму Военного Совета Исламской Народной Армии Ферганы, провозгласившего вскоре Узбекскую Исламскую Республику.

Несколько недель возни и стрельбы в густой пыли Центральной Азии (очевидно, пригодились старые связи с торговцами оружием и ферганскими полевыми командирами) и вот уже с борта частного «Боинга», зафрахтованного одной из фирм Реджепова, на бухарскую землю сошёл наследный эмир древней Бухары. Во всяком случае, так был представлен туземцам и приглашенной прессе благообразный моложавый человек, являвшийся (как утверждалось) потомком последнего бухарского эмира Сейид-Али, бежавшего еще в 1920 году от наступающей Красной Армии в Афганистан. Этого милого человека и провозгласили Эмиром Бухарским под именем Али-Мохаммеда Первого. Его лицо, в чалме с неизменными очками и нарочитой бородкой красовалось на бухарских дирхамах, самой устойчивой валюте региона.