После России

– В ковчеге Завета и живет. Кому надо, те ведают, где это, и встречаются с ним. Если захотите – и с вами встретится. Вы спросите нашего Деда, он расскажет, он с Николаем Александровичем имел счастье общаться лично… Такая вот ему удача, старец его и на войну эту идти благословил, а всех остальных верных – под его командованием служить.

«Вот оно как. А мы удивлялись, почему к ним так много людей со всех сторон примкнуло. А оно вон как, оказывается. Странно, что мы это проглядели. Или кому надо – в курсе? Сколько же этих сектантов у нас в правительстве?»

Тут он вспомнил, что Фёдорикова действительно предлагали позвать на Собор, но очень многие были против, да и он, или его посланцы скорее всего, требовали особого приглашения, а на это пойти правительство не хотело. Всю полемику Бурматов слушал краем уха, поэтому не придал ей никакого значения, как и тому факту, что бывший депутат-то жив! «И живет в ковчеге Завета! Надо же! Любопытно было бы заехать к нему на чай, раз у него, получается, своя армия. Небесполезен, значит».

Остаток дороги ехали, вяло продолжая разговор. Водитель ударился в воспоминания о своих геройствах на Донбассе. Бурматов молчал и следил за новостями. Даже с поправкой на пропаганду ситуация ухудшалась стремительно. В Москве продолжались теракты, город бомбили, вражеская пропаганда настойчиво убеждала, что бомбят и взрывают сами пироговцы, чтобы разжалобить мировое сообщество и выставить в некрасивом свете силы коалиции. Это, конечно, была ложь, да вот только не совсем: первые террористические акты действительно были организованы по приказу Фадеева, чтобы получить основания для чрезвычайной ситуации и постоянных поисков террористов. Увы, террористы потом действительно появились, и в каких-то угрожающих количествах.

Список населённых пунктов, в которые уже вошли силы коалиции, казался бесконечным. Впрочем, в нескольких местах всё-таки удалось организовать оборону, это было хорошо для пропаганды, но вот что там в итоге будет с несчастными городками – лучше не думать.

– Ну всё, приехали!

Машина остановилась. Наступало утро, хотя было ещё темно.

22. Ковчег Завета

Командиром второй армии был крепкий худощавый дядька. Починенные называли его Дедом, и он это всячески поощрял, и как его на самом деле зовут Тимофей, сразу же забыл.

Бурматов встречал его в Москве, когда Пирогов лично поздравлял его с назначением на пост. Первая армия еще только начинала формироваться в Москве, а Дед заявил, что уже формирует свою армию, поэтому она получила второй номер и так и значилась во всех документах. Отзывы по ней были разные, достоверных данных о реальной численности бойцов и их оснащении не имелось. По некоторым сведениям, никакой армии на самом деле не было, а была только эта база и находящиеся здесь и на нескольких других объектах добровольцы, то есть от силы тысячи две-три человек. Но как бы то ни было, Николай Лавренюк относился к этому соединению с большой любовью – и Бурматов хотел понять почему.

Штаб Второй армии базировался на хорошо сохранившемся военном объекте советской постройки. Как пояснил Дед, до Кризиса он здесь служил и лично руководил его консервацией, а потом в период Русской Республики здесь работал охранником.

– А как только получили новость о вашем выступлении – мы с ребятами сразу сюда. Здесь и склады с формой, и оружие, и штаб готовый. Полицаи-то ваши приехали, а у нас уже порядочек. Взяли под контроль ближайшие районы и теперь контролируем всю оперативную зону «Юг». В случае чего – будем прикрывать Москву. Товарищ Лавренюк на нас очень рассчитывает! – с гордости рассказывал хозяин.

Дед накормил завтраком, собрал в клубе офицеров. Бурматов выступил с бодрой речью. Все похлопали. Трансляции получались хорошие, видно было, что людям всё это нравится.

Потом были показательные выступления бойцов, Бурматов и к ним обратился с речью. Выступления бойцов тоже вызвали восторг у зрителей. Поездка удавалась.

– Между прочим, а вы не боитесь, что прилетят и разбомбят? – спросил он, когда сели обедать.

– Нет, не боюсь. Беспилотники летают, но бомбить пока не прилетали.

– Интересно, почему?

– Не могу знать, наверное, не боятся нас, думают, что мы разбежимся при их появлении на горизонте.

Рядом с Дедом Бурматов чувствовал себя спокойно, но разговор в машине все-таки не давал покоя. «Если он фанатик, то хорошо это или плохо с точки зрения войны? И как у него всё-таки с ресурсами?»

– А сколько у вас бойцов? – задал неудобный вопрос Тимофей, когда в разговоре возникал пауза.

– Если всех вызвать, то, наверное, тысяч пять будет – уверенно ответил Дед. – Не армия, конечно, но что есть то есть.

«Не сильно приврал. Ладно, картинка получилась хорошая, официальная статистика – тридцать семь тысяч хорошо обученных добровольцев, размещённых на укреплённых позициях и вооружённых современной техникой».

– У меня к вам деликатный вопрос… – Бурматов решил дальше не тянуть.

– Извольте, господин министр.

– Меня сюда вёз человек…

– Борис Самарин.