При упоминании НОРТа Пирогов вздрогнул, но, увидев, что собеседница не собирается задавать неприятные вопросы, успокоился.
– Когда началось ваше выступление, я думала, что не всё потеряно. В конце концов все эти разговоры могли тянуться вечно, а вы просто поставили их перед фактом. Москву, заметьте, вам отдали даром. Никакого сопротивления. Почему? Потому что не особо она и нужна кому-то, наша Москва. Как и всё остальное, прямо об этом говорят. Но когда я прочитала ваш манифест… Эх, Владимир Егорович, зачем вам Сибирь? Поволжье – это понятно, это логично. Но зачем вам Урал? Я еще понимаю, Новгород, Псков, Архангельск. Хотя не факт, что даже там люди хотят с нами объединиться. Уровень-то жизни там другой, во всяком случае в Поморье. Я регулярно бываю с лекциями Новгороде – приятный город, хороший университет, все говорят по-русски. Они, может, и рады быть частью широкого русского пространства, но зачем им вы с Путиным и Сталиным? Тем более с Иваном Грозным. Там он главный антигерой, между прочим. И не зря, учитывая, что он там натворил. Ну, это я отвлекалась… До последнего была надежда, что вы успокоитесь на Поволожье и не полезете разорять Конфедерацию, а вы полезли. Это я не упоминаю о казнях и расправах – зачем вы так? Как бы плох ни был Юркевич, каким бы палачом ни был Денисенко, но это же варварство – устраивать публичные казни! Розенгольц, конечно, тоже был не ангел, но он-то совершенно точно никого не убивал, и если в чем и виноват, то только в воровстве. Зачем вы это устроили?
– Казни – это месть тем, кто уничтожил Россию и строил свою карьеру в этих липовых республиках! Люди хотели видеть виновных, и они увидели! – Пирогов хотел что-то добавить, но подумал «Сейчас она спросит про мою карьеру! Нет уж, давайте о другом!»
– Между прочим, в этой вашей финно-угорской конфедерации русский язык ущемляли и заставляли детей учить местные языки!
– Ну, нет, конфедерация не моя, увольте. Да, всё так и есть, как вы говорите. Я даже защищать не буду эту глупость. Финно-угорцев слишком мало, чтоб на них опираться и игнорировать реальное положение дел, демографию. В конце концов мы с вами по крови, скорее всего, и сами из них, просто говорим по-славянски. Логичнее признать, что русский язык – это язык самого большого финно-угорского народа, но это я фантазирую. Конфедерация была любимым детищем финнов и эстонцев, а вы взяли и сапогом им по лицу. Рядом с нормальной Россией это образование и само развалилось бы, потому что, повторюсь, все уже наигрались и готовы были махнуть рукой. Но никому не нравится, когда отбирают силой. Или вы думаете, идея торжественно сжигать учебники в центре города и книги – это должно было заставить смириться? Наоборот, всё совсем наоборот. Финны сразу забеспокоились о Карелии: вдруг вы и туда придете и будете жечь «Калевалу» на каждой площади.
– То есть я виноват? А вы слышали, что на Урале хотят запретить русский язык и ввести свой?
– Ох, я тоже видела выступление этого Жабреева… Смешной человек, встречались как-то. Я не говорю, что вы виноваты. Виноват подход. Когда русский язык становится элементом агрессии и пропаганды, аргументом в территориальных претензиях, возникает понятное желание что-то с этим сделать. Чехи, когда отгораживались от немцев, едва ли не с нуля возродили свой язык. А почему? Неужели образованным чехам не говорилось по-немецки? Говорилось, думаю. Просто когда тебе постоянно дают понять, что пользование чужим языком делает тебя обязанным хранить лояльность чужому государству – вот это никому не нравится. После распада СССР по-русски продолжали говорить во всех бывших республиках. Если бы Россия не наломала дров в начале века, не распугала бы всех тогда – сейчас бы на нашем языке говорило гораздо больше людей, в том числе и не имеющих русских корней. Все эти Жабреевы паразитируют на необходимости защищаться от агрессии, понимаете? Для этого их держат и финансируют. «Пусть у нас будет маленькая избушка, пусть мы будем нарочито коверкать слова, но зато никто не сможет к нам вломиться и сказать: а теперь давайте будем жить в одном бараке!» – такая логика. Никто не хочет больше жить в одном бараке, все хотят иметь отдельные квартиры, понимаете?
– Нет, Анна Игоревна, не понимаю. Россия не может быть маленькой – вот во что я верю. Россия может быть только империей, только единой большой страной, и лучше со столицей в Москве, вот что я думаю. Но если Москвой придется пожертвовать – да и чёрт с ней, у нас городов много. Вот вы говорите: культура! Людям нужен порядок и самоуважение – вот что я думаю. Уважать себя, свою страну, свою нацию, гордиться ею, видеть, что окрестные народы тебя боятся и уважают, а не смеются над тобой и издеваются. А вам, я смотрю, нравится. Вот такие, как вы, вшивые интеллигенты, и развалили Россию, и не один ведь раз! Простите, что я так грубо! – Пирогов бы наговорил и больше гадостей, но остановил себя.
Кузнецова теребила подбородок и слушала, кивая.
Василий Кузьмич Фетисов , Евгений Ильич Ильин , Ирина Анатольевна Михайлова , Константин Никандрович Фарутин , Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин , Софья Борисовна Радзиевская
Приключения / Детская образовательная литература / Природа и животные / Книги Для Детей / Публицистика / Детская литература