После России

Бурматов тоже получил письмо от Лавренюка и, прочитав его, с удвоенной силой пытался добиться встречи с Пироговым. Известие о смерти лидера восстания ввергло его в депрессию – он даже не стал выступать с официальным сообщением и несколько дней провёл в своей комнате, в дальнем углу бункера, куда переехало министерство.

После смерти Пирогова агония России длилась меньше недели – ровно столько, сколько понадобилось силам коалиции для неспешной прогулки до Москвы. В воцарившейся суете и неразберихе осталось загадкой, что именно стало причиной его гибели и куда делось его тело.

Фадеев, принявший полномочия верховного правителя, немедленно попытался извлечь пользу из случившейся трагедии. Были арестованы и казнены члены миссии Красного Креста, причастные к передаче злосчастной посылки, министр здравоохранения, но первым делом – генерал Лавренюк вместе с коллегами. Более того, Фадеев отдал приказ взять штурмом штаб Второй армии – в этом позорном и бессмысленном бою с обеих сторон погибли несколько сот человек, но гораздо страшнее был деморализующий эффект этих расправ.

Накануне входа в город сил коалиции оказывать им организованное сопротивление было некому, а отдельные очаги сопротивления эффективно подавлялись точечные ударами.

Бурматова никто не искал, никуда не вызывал, новостей он не смотрел, распоряжений не давал. Когда к нему вернулась способность действовать, он обнаружил, что сотрудников у него не осталось. Тем не менее он вышел в эфир и произнес длинную прочувственную речь о Пирогове, завершив её призывом сражаться до последнего и унести с собой в могилу как можно больше предателей и интервентов. Сам он решил присоединиться к Второй армии, но связаться с Дедом или кем-то из генштаба не смог.

На связь вышел помощник Фадеева, передал, что речь очень понравилась шефу, но хорошо бы как-то призвать патриотов к единению вокруг нового лидера возрождения – Ильи Фадеева. «А что с Лавренюком? Где сейчас штаб Второй армии?» – спросил Тимофей, но собеседник не ответил, предложив оставаться на своем месте и поступать в соответствии с указаниями Совета обороны Москвы. Указания сводились к призывам продолжать сопротивление, присоединяясь к сражающейся российской армии. Где конкретно сражалась армия – не сообщалось. Бурматов несколько раз выходил из бункера, но никаких боев не наблюдал, хотя стрельба слышалась со всех сторон. Еды почти не было, водоснабжение не работало. В его распоряжении было несколько ящиков крепкого алкоголя. Тимофею казалось, что он себя вполне контролирует и, несмотря на алкогольную диету, он еще несколько раз выступал с речами, взывая к мировому сообществу, к населению, к армии, зачитывал сочиненные им же сводки Совета обороны об успешных контратаках. К счастью для него, аппаратура уже не работала и его пьяных истерик никто не слышал.

Фадеев пропал за несколько часов до официальной капитуляции. Включив каналы министерства информации, он призвал «всех русских людей доброй воли не жалеть сил для защиты своей Родины» – и исчез в дыму пожаров, охвативших город. Остатки его штаба сдались сибирскому корпусу, но никаких сведений об исчезнувшем начальнике у них не было. Поэтому о причинах его исчезновения, его личности и дальнейшей судьбе ходили самые разные слухи. Расследование, проведенное международным трибуналом, зашло в тупик: еще в бытность свою руководителем ТПРР, Петр Заостровский уничтожил все документы о своей прежней жизни, а после начала восстания документы о Заостровском уничтожил Илья Фадеев.

На самом же деле он погиб, погиб довольно глупой и случайной смертью: водитель заблудился в центре уничтоженных взрывами спальных районов, а потом бронемашина была подбита и остановлена бандой мародёров. Они не интересовались личностью жертвы, обобрали его, раздели и убили, засунув обезображенное тело в заполненный нечистотами колодец.

Несколько суток Бурматов провел в запое. Когда пришел в себя, на всех публичных каналах уже вещали только враги. Он включил телепанель. Кирилл Мамашев, мэр Москвы, выступал, как явствовало из бегущей внизу строки, из ставки Объединенного штаба сил коалиции в Шереметьево:

– Сейчас мы на пути к главному, что должно нас оздоровить: мы сами должны вбить кол в грудь этому чудовищному монстру, который они зовут Россией. Мы должны добить её, чтобы она наконец издохла. Все эти годы многие из нас делали вид, что Россия никуда не делась, просто спряталась за нелепыми вывесками. Так вот привыкайте к правде: России больше нет! Нет и не будет! Об этом никто не пожалеет! Ни один человек! Надо думать об освоении Луны и Марса, о Космосе, о реконструкции Африки, а не бегать по кругу, по граблям имперских комплексов! Чем быстрее агония закончится и вместо так называемой России будут маленькие, тихие и спокойные республики, тем лучше будет всем! Я призываю тех, кто продолжает оказывать сопротивление, сдаваться! В вашей борьбе нет смысла, и всё, чего вы добились, – это превращение нашего цветущего города в руины!»