Последнее наше "Привет" (ЛП)

Что мы обе любили, так это проводить время на улице, нас нельзя было назвать домоседками. По вечерам после работы, если Аннетт еще не спала, мы садились на велосипеды и ехали в парк в нескольких кварталах от нашего дома. Кейтлин иногда присоединялась к нам в поисках вдохновения и новых сюжетов. Иногда она просто не могла больше оставаться взаперти, хотя проводила много времени за написанием статей. Она работала внештатным журналистом. Кейтлин зарабатывала заметно больше меня, потому что точно была уверена, чего хочет от жизни. До парка подруга обычно добиралась на машине, так как никуда не выходила без своего ноутбука.

Я еще немного пораскачивала Аннетт, после чего мы отправились на горку, откуда девочка съезжала прямо в мои объятия, каждый раз весело смеясь.

— Дамы, вы готовы вернуться домой, или я ухожу одна? — позвала нас Кейтлин.

Я взглянула на Аннетт, но она, казалось, сомневалась. У нас был еще примерно час до заката.

— Готова идти домой, милая, или хочешь еще немного поиграть? — спросила я ее. Встав на колени, я подождала, пока она скатится с горки прямо ко мне в руки.

— Мне надо сделать домашнее задание, мам, помнишь? Наверное, лучше вернуться домой, — ответила она, чмокая меня в нос.

Я подняла дочь на руки, позволив ей обхватить меня ногами. Затем крепко прижала ее к себе и поцеловала в висок.

— Хорошо, милая. Хочешь поехать с тетей Кейти на машине, или на велосипеде с мамой?

Я слегка отодвинулась, чтобы посмотреть на нее. Она склонила голову и ответила:

— Я хочу поехать на своем велосипеде с тобой, мамочка, а в следующий раз поеду с тетей Кейти, — улыбнулась она, когда я опустила ее на землю и поставила на ноги.

Я очень любила кататься с дочкой на велосипедах, и меня порадовало, что она не слишком устала, чтобы прокатиться еще.

Мы направились вместе с Кейтлин к ее машине. Подруга уехала, а мы с дочкой направились к нашим велосипедам, припаркованным у забора. Улыбнувшись друг другу, мы сели и покатились в сторону дома.

Аннетт всегда ехала впереди меня, чтобы я могла ее видеть. От парка до дома было не больше пяти минут езды в умеренном темпе. Мы никогда не ездили быстро, а просто наслаждались дорогой. Ноги начинали болеть уже на подъезде к дому, но эта была приятная боль. Я наслаждалась движением. Мне всегда нравилось ехать с кем-то рядом.

В детстве моим лучшим другом был Кеннеди, и мы каждый день катались на велосипедах. Мы вместе учились кататься. Мы многому научились вместе.

Сейчас я училась новому вместе с Аннетт, и мы делились опытом. Это одно из главных достоинств

материнства. Мне нравилось быть мамой. В день, когда Аннет научилась кататься на велосипеде, я плакала. Не было ничего прекраснее, чем видеть, как она счастлива. Ей не нужны были дополнительные колесики к велосипеду. Она была такой талантливой.

Моя девочка быстро взрослела, и это пугало меня до смерти по многим причинам, как по очевидным, так и по необъяснимым.

Я была матерью, и хотела оставаться ей вечно.

Глава 7

17 мая 1997 года, 17:14

Уиллоу

Благодаря завивке и огромному количеству лака мои волосы легли в пышную прическу, а справа на уровне челки красовался мамин старый бант. Розовое платье после стирки пахло чем-то вроде ванили. Немного попрактиковавшись, я приспособилась ходить на шпильках так, чтобы не вывихнуть лодыжку. Кеннеди купил их вчера для меня, и они идеально сочетались с бантом в моих волосах. И, конечно, я нанесла яркий макияж.

Мама недоуменно смотрела на меня, пока я спускалась по лестнице в гостиную. Я выглядела глупо, но улыбалась.

— Дорогая, ты накрасилась, — нахмурилась она.

— Мне семнадцать, Аннабель, и сегодня выпускной вечер, — вздохнула я.

Это ее не убедило, к тому же мама не любила, когда я называла ее по имени. Я же просто дразнила ее. Она, как всегда, собрала свои светлые волосы в пучок на макушке и ходила по дому босой. Ее темные глаза выражали беспокойство, на самом деле ничем не обоснованное. Обняв ее, я дала ей понять, что не стоит переживать.

— Ты крутая мама, знаешь об этом? — шепнула я ей. Она обняла меня еще крепче, хоть ей и не нравилось мое платье цвета фуксии. И от этого я улыбнулась шире.

— Уиллоу, ты в порядке? — спросила она медленно.

Уже предвкушая выпускной вечер, я дурашливо погладила ее по голове.

— Мам, ты знаешь, что я думаю насчет выпускных балов. И мое отношение не изменилось. Балы – это просто смешно.

Мама посмотрела на меня, слегка отстранившись и прищурившись. С минуту она молча изучала меня.

— Что ты делаешь, Уиллоу? К чему все это?

Я нетерпеливо вздохнула:

— Кеннеди попросил меня пойти с ним на выпускной, — пожала я плечами. — Так что, я просто иду на выпускной, мам. А это платье – мой наряд.

Она слегка покачала головой.

— Но Уиллоу, ты выглядишь смеш… — Она резко замолчала и неожиданно улыбнулась, а затем засмеялась. — Ты определенно мой ребенок. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, мам.