Последнее предложение

— А змею? — поинтересовался Роман, глядя себе под ноги, где под прозрачным полом сновали множество ярких цветных рыбок и колыхались пушистые зеленые водоросли. Рыбки плавали и за двумя прозрачными стенами и внутри шести светящихся толстых колонн, выстроенных полукругом, и Савицкого занимал вопрос, как же их там кормят? Внутри колонн поднимались тонкие струйки пузырьков, уходя к потолку, освещение на котором создавало иллюзию спокойной, лишь изредка колышущейся морской глади. Вокруг, в такт музыке переливались огоньки, а за огромными панорамными окнами, возле одного из которых расположился их столик, было уже темно. Роман закурил и снова посмотрел вниз. Под стеклом к его ноге подплыла большая цихлида и воззрилась на него с выражением глубочайшего неодобрения. Он чуть передвинул ногу, цихлида развернулась и, надменно шевеля плавниками, величаво поплыла к соседнему столику. Роман посмотрел на часы, потом на сцену. Вскоре девушка с питоном исчезла под взметнувшуюся дробь барабанных ударов, вместо нее несколько длинноногих и ярко одетых пар затанцевали самбу, и Роман, отвернувшись, вопросительно взглянул на приятеля. Тот, сочувственно улыбнувшись, развел руками, в одной из которых была вилка с насаженным шампиньоном.

— Я здесь не при чем, мне сказали через час, а я не… — он бросил вилку, вытащил телефон, посмотрел на дисплей, и его улыбка слегка увяла.

— Нет, никак невозможно, — чуть заискивающе сказал Анатолий в трубку, делая Роману удрученные гримасы и мотая головой. — Да, занят. Переговоры. Да, не в офисе. Почему шумно?.. Ну да… Это им захотелось обсудить все за ужином, при чем тут я? Нет не скажу… Да, абсолютно деловой… Да, только мужчины… С кем?.. — он задумчиво посмотрел на Савицкого, и тот указательными пальцами оттянул уголки глаз к вискам, потом сложил губами некое слово. — С китайцами… — автоматически повторил за ним Анатолий, потом его лицо стало ошарашенным, он замотал головой и покрутил ладонью у виска. — О чем?.. так мы же еще даже не…

Роман отобрал у него телефон и сердито сказал в трубку:

— Нин хао! Нийю жен, цао шань хао! Уан ань ин цзюнз по хао! Во тчу цаи Шанхай!.. Хы!

Он сунул сотовый в руку Чернову и, ухмыляясь, откинулся на спинку стула. Анатолий ошеломленно посмотрел на него, потом произнес:

— Что? Да, злятся. Серьезные люди, во времени ограничены, а тут ты еще!.. Хорошо, пока.

Он спрятал телефон и настороженно спросил:

— А что ты ей сказал?

— Понятия не имею, — насмешливо отозвался Роман, дымя сигаретой. — Одна моя подружка в китайском ресторане администратором работала, нахватался у нее.

— А в каких еще ресторанах твои подружки работали?

— В древнеримском, — Роман выплеснул в рот остатки коньяка из рюмки. — Номина сунт одиоза.

— О господи! — сказал Чернов и поспешно налил себе добрую порцию коньяка. В этот момент танцоры исчезли со сцены, веселая музыка утихла, и зал вдруг медленно погрузился во мрак и густую тишину — только где-то под потолком тихо плескались волны. Невидимый Анатолий протянул, звякнув рюмкой.

— В темноте стра-ашно.

— Сейчас будет еще какая-нибудь девушка с рептилией, — предположил Роман, гася сигарету в пепельнице, которую их официантка, представившаяся Ларисой, меняла прежде, чем в ней успевало скопиться более двух окурков. — Или с дрессированными птицеядами.