Последняя амазонка

Слышались возбужденные голоса, приглушенный женский смех – войско захватило множество хазарских женщин. Молодые женщины тут же забыли прежних мужчин и полюбили новых.

Старых женщин никто не держал, и они поспешили покинуть славянский лагерь.

Пленным хазарам поручили подготовку к погребению убитых в сражении. Они собирали тела и относили их к холму, где другие готовили «краду» – место для сожжения: рыли узкий, но глубокий ров по кругу; носили дрова и солому.

Самая короткая дорога к ирию, раю.

В те времена наши предки воспринимали загробную жизнь совсем иначе. Люди были уверены, что в мире мертвых есть все, как и в мире живых: только все наоборот – когда в мире живых жаркое лето, там свирепствует холодная зима. Поэтому мертвых снабжали одеждой, орудиями земледелия, рыболовства, охоты.

Воинам, погибшим в сражениях, давали оружие – топоры, копья, луки.

Если в лагере слышались громкие голоса, то здесь, в отдалении, вся работа делалась молча – нельзя кричать и даже громко говорить, потому что души убитых были пока еще рядом и могли рассердиться и навредить живым.

Когда солнце нависло над горизонтом, все было готово – тела сложены в одну большую кучу; вокруг мертвых построен вал из дров и хвороста.

Войско собралось вокруг крады. В руках воинов горели факелы.

К краде подошли князья.

Первой выступила Красимира – она долго восхваляла доблести и нравы погибших в сражении амазонок, затем закончила речь магическим обрядом – обратилась к Праматери с тем, чтобы та не оставила без своего покровительства погибших дочерей.

После выступили князья. Завершил выступления старейший воин – Медвежья лапа.

По окончании его речи Красимира подала знак, и в сухой хворост опустили факелы, и крада мгновенно была объята гудящим огнем. В ночь летели искры – это уносились в рай души погибших.

Когда огонь прогорел, каждый положил горсть земли на пепелище, и в степи вырос новый курган.

Затем началась тризна.

Для царицы и князей на земле расстелили войлок, а поверх – ковры. Посредине ковров расставили угощенье, а по краям набросали подушки.

Остальные обошлись и так – для них пригнали телеги с бочками браги и пищей, приготовленной днем, – хлебом, мясом, вареной рыбой.

Виночерпии большими ковшами зачерпывали из бочек брагу и наливали всем желающим.

У князей разговор коснулся судьбы Белой Вежи.

Красимира сказала, что, так как почти все поляницы погибли, то ей больше не с кем держать город.

– Я уже говорил, что у вятичей нет возможности охранять Белую Вежу из-за ее отдаленности, – напомнил князь Вячеслав и бросил взгляд на Божану. – А жену и ребенка я забираю к себе.

Красимира кивнула головой.

– Сегодня царство поляниц закончилось. Я не буду препятствовать. Я жалею, что не отпустила ее в прошлом году. Только чудо спасло Божану и ее ребенка.

Вячеслав предложил:

– Мать, и ты иди со мной. Я отдам тебе один из наших городов, где ты сядешь наместницей.

– Благодарю за доброту и участие, – Красимира покачала головой, – но вольной царице поляниц невозможно быть чужой слугой.

– Но что же ты будешь делать? – спросил Вячеслав. – В степь уйдешь? Но с кем?

– Не с кем мне идти в степь, – ответила Красимира. – Но есть в низовьях Дона одно старое место. Оттуда пошло царство поляниц. Как вижу, пришло время вернуться царице поляниц к своим истокам. Там я буду жить. А время покажет, чем это закончится. Я уверена, что Праматерь не оставит своих дочерей без помощи.

– Я вижу, что вы оба не хотите остаться в крепости, – проговорил Гостомысл и обратился к Медвежьей лапе с вопросом:

– Боярин, неужели мы бросим такую хорошую крепость?

Медвежья лапа хмыкнул:

– Как скажешь, князь. Но эти места далековато от наших родных мест.

– Воевода, ты забыл, что для воина дом родной – его корабль, – сказал Гостомысл.

– Да и духи умерших… – продолжал Медвежья лапа. – Наши люди даже боятся заходить в город, чтобы похоронить умерших. Они не дадут живым жить в этом городе.

– Воевода прав, – сказала Красимира. – Это место с самого начала было нехорошо. Над ним висит проклятье. Поэтому и царство поляниц погибло. Не дадут темные силы жить здесь живым.

– Но что же делать? Здесь проходит богатый торговый путь. Золото и серебро течет рекой. Неужели бросать такое хорошее место?

– В этой крепости живым селиться нельзя… – повторил Медвежья лапа.

– Нельзя. И что?

– Но можно недалеко, в лучшем месте, построить новый город, – сказал Медвежья лапа.

– Можно, – согласился Гостомысл, – и посадить в нем с сотню дружинников. Дать им долю. Думаю, охотники найдутся.

– Замысел хороший. Но ничего из него не получится, – сказала Красимира.

– Это почему? – задал вопрос Гостомысл.

– Хазары не дадут. Он давно хотят переправу через Дон взять под свой контроль. Этот город даже большая дружина не удержит, – пояснила Красимира.

Гостомысл на секунду задумался, затем спросил:

– Но ведь вы тут почти два десятка лет продержались?

– Хазары боялись твоего отца, потому и не воевали с нами.

– Ну, так вот и решение проблемы! – воскликнул Гостомысл. – Надо снова бить хазар, да так, чтобы они и не помышляли о захвате переправы.