Последняя база

- У меня были мать и отец. Я жил на Сытине с тетей. Ее звали...

- Джош, ты из лабораторий. Прошел двухуровневое гипнообучение. Верхний уровень - ложный, это легенда... Ты сам в нее веришь и поэтому в случае необходимости можешь убедить врага. Понимаешь? Это грим, маскировка. А под ней - настоящее.

- У меня была семья. Я любил ее...

- Джош, мы с тобой - напарники. Оба учились по одной программе, у обоих одно предназначение. Ты мой дублер. Мы работали вместе. Станция за станцией. Инфильтрация и подготовка к захвату.

Джош вырвал руку из пальцев Габриэля. Он ничего не видел, ослепленный потоком слез. Воспоминания неудержимо блекли. Ферма, солнечный ландшафт, детство...

- Мы - "рожденные в колбе", - продолжал Габриэль. - Все остальное... все, что есть у нас в памяти, - программа, и в следующий раз туда заложат что-нибудь другое. Сытин - реален, и я реален... пока ты не пройдешь новый курс обучения. Пока в твоих воспоминаниях я не стану кем-нибудь другим. Твоя память, Джош, двухслойна. Ложь - на поверхности, правда - в глубине. На дознаниях ты мог выдать только ложь, потому что сам не ведал правды. А она - здесь, перед тобой. Ты знаешь комп. Ты сумел выжить на этой станции. И ты изучил ее. Все это не случайно, поверь.

Джош не шевелился, прижав к губам тыльную сторону ладони, и не плакал, просто слезы сами по себе катились по щекам. Язык не подчинялся, а слезы все капали и капали.

- Что я должен сделать? - проговорил он наконец.

- А что ты можешь сделать? Кто твои покровители? Они не из мациановцев?

- Нет.

- Тогда кто они?

Секунду Джош не отвечал. Слезы высохли, их источник иссяк. Казалось, вся память Джоша выцвела добела, в ней слились станционная тюремная лечебница и какое-то очень далекое место... Палаты с белыми стенами и люди в белой форме... И он понял в конце концов, почему ему было так хорошо и уютно в лечебнице. Потому что она - его родной дом. Больничные палаты одинаковы по обе стороны Черты.

- Допустим, кое-что я смог бы сделать, но по-своему, - сказал он. Допустим, я поговорю с моим покровителем, и он, возможно, согласится помочь. Но... услуга за услугу.

- Какая?

Джош откинулся на спинку стула и подбородком указал на занавесь, за которой ждали Коледи и Крессич.

- У тебя дело уже на мази, верно? Предположим, я внесу очень ценный вклад. Что тебе больше всего нужно из того, что есть на станции? Я бы и сам мог это взять, но у меня не хватит сил удержать.

- У меня хватит, - пообещал Габриэль.

- Есть только одна вещь, которая нам нужна позарез и которую мы не можем взять без применения мускулов. Челнок. Мы хотим бежать на Нижнюю, прежде чем все будет кончено.

Несколько мгновений Габриэль молчал.

- Ты можешь к нему подобраться?

- Я же сказал, у меня есть друг. Мы хотим улететь.

- Мы могли бы сделать это вдвоем.

- Втроем. С моим другом.

- Это с ним ты орудовал на рынке?

- Предполагай все, что угодно. В общем так. С нашей помощью ты пройдешь на любой участок. А ты должен позаботиться, чтобы мы благополучно убрались со станции.

Габриэль медленно кивнул.

- Мне пора возвращаться, - сказал Джош, - и приступать к делу. Времени в обрез.

- Челноки теперь швартуются в красном доке.

- Я могу тебя туда провести. И всюду, куда понадобится. Главное, чтобы хватило людей для захвата.

- Пока мациановцам будет не до нас?

- Да, пока им будет не до нас. Это можно устроить. - Он испытующе поглядел на Габриэля. - Ты взорвешь Пелл? Когда?

Казалось, Габриэль размышляет, стоит ли отвечать.

- Джош, я не маньяк и не самоубийца. Я не меньше твоего хочу выбраться, а "Молот" на этот раз никак не успеет вовремя. Челнок вполне годится... или капсула. Лишь бы выбраться на орбиту и дождаться наших...

- Ладно, - кивнул Джош. - Ты знаешь, где меня искать.

- А ты уверен, что в доке сейчас есть челнок?

- Выясню. - Джош встал, ощупью добрался до темной арки и вышел в шум зала. Из-за ближайшего столика торопливо поднялись Коледи со своими людьми и Крессич, но успокоились при виде Габриэля, вышедшего из кабинки секундой позже.

Джоша пропустили. Он пробирался между столиками к выходу, а посетители, склонившие головы над тарелками и стаканами, не поднимали на него глаз.

Он шагнул в коридор, наткнувшись на стену прохлады и света, и жадно вдохнул свежий воздух. Его подташнивало, шалили глаза - казалось, будто по полу от его ног расползаются бесформенные тени. Иллюзия и реальность. Правда и ложь. Сытин - ложь. И сам Джош - иллюзия... Часть его мозга действовала как автомат - коим он, в сущности, и был. Он перебирал в памяти свои инстинкты, которым никогда не доверял, поскольку не мог понять, зачем они нужны. Он снова глубоко вздохнул, стараясь рассуждать здраво. Тело его тем временем автоматически лавировало по коридору, а глаза искали укрытия.

Только в баре Нго, в привычном углу, когда он вновь принялся за остывший обед, а реальность Пелла то и дело заглядывала из коридора в зал, - только тогда с него начало спадать оцепенение. Он размышлял о Дэймоне, о единственной человеческой жизни, которую, вероятно, мог спасти.