Последняя база

Рот собеседника превратился в тонкую линию, глаз покосился на Эйриса из-под серебристой брови. Затем Азов улыбнулся, словно нашел шутку забавной.

"Я не вернусь домой, - тоскливо подумал Эйрис. - Уния нападет без объявления войны. Вот что это означает".

3. ПЕЛЛ: ТУННЕЛИ НИЗОВИКОВ; 8.1.53; 18:30

В темноте кишели мохнатые существа. Дэймон прислушался и вздрогнул, когда кто-то пошевелился рядом с ним, и еще раз - когда во мраке туннеля к нему прикоснулась чья-то рука. Стуча зубами от холода, он посветил фонарем.

- Я Синезуб, - прошептал знакомый голос. - Ты прийти смотреть она?

Дэймон долго молчал, обшаривая лучом фонаря лестницы, похожие на паучьи тенета. Луч доставал недалеко.

- Нет, - печально ответил он. - Нет, я хочу только пройти в белую секцию.

- Она просить ты прийти. Просить. Просить она снова, снова.

- Нет, - хриплым шепотом повторил он, с тоскою думая, что время на исходе и скоро у него не останется никакой надежды увидеть мать. - Нет, Синезуб. Я не могу, хоть и люблю ее. Ты же понимаешь: если я приду к ней, будет беда. Люди-ружья. Я не могу прийти, как бы ни хотел.

Теплая ладонь похлопала его по предплечью.

- Ты говорить хорошая вещь.

Дэймон удивился. Он знал, что низовики разумны, но не предполагал, что их логика столь близка человеческой. Он благодарно пожал руку хиза, пришедшего к нему в тяжелый час.

Опустившись на металлическую ступеньку, он ровно задышал через маску. Нечасто удавалось ему передохнуть в стороне от чужих глаз, отрешиться от мучительных мыслей о неизбежном. Сейчас он мог себе это позволить - рядом находилось существо, которое, при всем своем несходстве с человеком, подружилось с Дэймоном.

Хиза опустился перед ним на корточки и ободряюще похлопал по колену. Черные глаза Синезуба тускло сияли отраженным светом.

- Ты охраняешь меня, - сказал Дэймон. - Уже давно.

Синезуб утвердительно подпрыгнул.

- Хиза очень добрые, - продолжал Дэймон. - Очень.

Синезуб дернул головой и наморщил лоб.

- Ты она детеныш. - Хиза весьма туманно представляли себе структуру человеческой семьи. - Ты Лисия детеныш.

- Да, ты прав.

- Она ты мать.

- Верно.

- Милико детеныш она.

- Да.

- Я любить она.

Дэймон жалко улыбнулся.

- Для вас, низовиков, полутонов не существует, верно? Черное или белое. Ты хороший друг. Много ли знают хиза? Есть у вас еще друзья среди людей, или только Константины? Синезуб, мне кажется, все мои друзья погибли. Я не сумел их найти. Они или прячутся, или убиты.

- Делать мои глаза боль, Дэймон-человек. Может, хиза найти? Ты сказать они имя.

- Кого-нибудь из Ди. Или Ушантов. Или Мюллеров.

- Я спросить. Кто-то знать может. - Синезуб положил палец на свой плоский нос. - Найти они.

- Как?

Тонкая рука Синезуба погладила небритую щеку Дэймона.

- Ты лицо хиза. Ты запах человек.

Дэймон ухмыльнулся. Тоска на миг отступила.

- Хотел бы я стать похожим на хиза. Тогда бы я где угодно мог ходить. А сейчас меня чуть не поймали.

- Ты прийти здесь бояться, - сказал Синезуб.

- Ты слышишь запах страха?

- Я видеть ты глаза. Много боль. Пахнуть кровь, пахнуть бежать много.

Дэймон поднял к свету локоть - из-под прорехи на комбинезоне выглядывала кровоточащая ссадина.

- О дверь ударился.

Синезуб подался вперед.

- Я сделать нет боль.

Вспомнив, как хиза лечат свои раны, Дэймон отрицательно покачал головой.

- Ладно уж. Ну как, ты запомнил имена, что я назвал?

- Ди. Ушант. Мюллер.

- Найдешь их?

- Пытаться. Привести они?

- Приведи меня к ним. Ты знаешь, что люди-ружья перекрыли туннели в белую?

- Знать. Мы-низовики, мы ходить большие туннели снаружи. Кто глядеть на мы?

Дэймон снова глубоко вздохнул и встал на шатающейся ступеньке. Одной рукой он на секунду прижал к себе Синезуба, а другой поднял фонарь.

- Люблю тебя, - прошептал он.

- Любить ты, - ответил Синезуб и умчался прочь, оставив за собой легкую дрожь металлической лестницы.

Дэймон двинулся дальше, считая повороты и ярусы. Главное осторожность. Он уже поднял тревогу, попытавшись войти в белую, и сейчас ощущал липкий страх. Что, если мациановцы решат обыскать эксплуатационную зону? Что, если он навлек беду на низовиков, на свою мать, на всех станционеров? Столкнувшись нос к носу с часовым без доспехов, он перепугался до полусмерти - но все-таки успел выстрелить раньше солдата. Возможно, убил его. Во всяком случае, хотел. Он надеялся - хотя надежда вызывала тошноту, - что солдат никому не назвал его имени.

Колени еще тряслись, когда он остановился у двери. Впереди, за двумя стенами, находился коридор, и совсем недалеко от выхода - бар Нго.

Он шагнул в узкий шлюз, снял маску и достал проверенную паспортной службой карточку, которую берег на самый крайний случай. Наружный люк открылся сразу, лампочка тревоги не загорелась. Дэймон торопливо прошел по безлюдному коридору и вручную отпер дверь черного хода в бар Нго.